– Конечно, – она подняла голову, уперевшись руками в грудь. – Но ты увидишь её не раньше, чем мы прибудем на место.
– Отлично, – Лайонел разомкнул объятия, отступил на пару шагов. – Нужно собираться. Поторопись.
***
– Ты даже не выйдешь с нами попрощаться? – Лайонел прицепил последний свёрток на спину гнедой лошади.
Всё это время Матильда стояла за дверью дома. Скрестив руки на груди, упрямо поджав тонкие губы и сверля приёмных детей недовольным взглядом. Всем своим видом выражая крайнюю степень неодобрения. Что ж. Действия Матильды оставались для Лайонела загадкой, она ни на минуту не мешкалась, когда жгла стражника, чтобы спасти его, в тот момент она показалась ему такой грозной, сильной ведьмой! И маленький Лайонел Арвел думал, что она станет его соратницей, а трясущаяся от страха Корделия будет бесполезнее одуванчика на ветру. Что ж. Назвать Матильду бесполезной он никогда бы не посмел, хотя бы потому, что она спасла его жизнь, заботилась о нём все эти годы и давала те магические знания, что его лишили. А вот насчёт Корделии Лайонел ошибался.
Ответом ему послужило громкое, демонстративное фырканье, и Матильда переступила порог дома. Её морщинистые руки опустились на плечи воспитанников, прижимая их к себе в точности, как в детстве. От Матильды пахло травяными мазями, выпечкой и яблоками, а ещё старостью. Как бы ему не хотелось признаваться даже самому себе, но он будет скучать по этой старой упрямой колдунье, что научила его всему, что знала сама. Наверное, он мог бы назвать её матерью, но память о родной матушке он ценил больше. Отец, мать – вот, что подогревало его месть всё это время.
– Берегите себя. И возвращайтесь скорее, – гаркнула она, а затем отстранилась и внимательно осмотрела каждого из них.
– Энни и Энтони останутся еще какое-то время здесь, пока мы все подготавливаем, – Лайонел оглядел ведьму. Матильда выглядела потерянной, но старалась этого не показывать.
Предложи он ей поехать с ними сейчас, она все равно откажет.
– Ай, – она махнула морщинистой рукой. – Езжайте уже. Не тяните.
Прощаться Матильда ненавидела, и Лайонел это прекрасно знал.
Люди говорили, что рождённые с неестественным цветом волос обладали большими магическими способностями.
Корделия не считала себя выдающимся магом. Уж точно не таким сильным, как Лайонел. Хоть Матильда и обучала их двоих магии, она значительно уступала ему.
Своих родителей Корделия не помнила и не хотела помнить, Матильда заменила ей мать, Ричард – отца, а Лайонел... Рядом с ним она ощущала себя в безопасности. Рядом с ним шёпот смерти, звуки и крик, рвущийся из глубин её существа, сводил с ума чуть меньше.
Из Равнины Перьев они выехали несколько часов назад, и теперь неспешным шагом продвигались по тропинке среди леса. Лёгкий осенний ветерок холодил кожу, заставляя Корделию зябко подёрнуть плечами и плотнее укутаться в тёплый плащ. Её вороно-пегая лошадь неспешно шагала за гнедой лошадью Лайонела, изредка недовольно пофыркивая. Солнце постепенно начинало садиться за горизонт, скрываясь за раскидистыми ветвями деревьев и опуская на землю первые сумерки. Говорят, в лесах «Призрачные тени», в самой глубине, в чаще, водились ужасные призраки, монстры такие, каких свет не видывал. А крестьяне любили сетовать на то, что это дело рук некромантов, все ужасные порождения возникли по велению тёмной магии. Порождений ночи и прочих монстров Корделия не боялась ни капли, Лайонел сможет защитить их, да и она не была такой беспомощной, как он представлял себе.
