Шерстяная "сказка" - страница 29

- Простите, брат, просто вы так хорошо пели, а дверь оказалась не заперта. – мягко заговорила я, и Ральф бросил в сторону дверного проёма досадливый взгляд. – Вы позволите? – я наклонилась и подобрала с пола оброненную орхидею, искренне изумляясь тонкости прорисовки каждой прожилочки, каждого мелкого штриха, глубиной передачи полутонов окраски чудного цветка.

- Она ещё незакончена. – стыдливо-раздражённо буркнул художник, но труд свой у меня не отобрал.

- Она восхитительна. – убеждённо прошептала в ответ, - Ральф, у вас великолепный талант, блестящий вкус и золотые руки.

- Вы так считаете? – мужчина с великим сомнением смотрел на меня, выискивая в моих словах признаки насмешки или лукавства.

- Абсолютно уверена. Этот цветок достоин самой высокой похвалы.

- «Три птицы» - очень дорогой и редкий экземпляр. Бутоны этой орхидеи называют эфемерными. Они распускаются лишь на два-три часа и только несколько дней в году. – негромко пояснил он, и в уголках слабой улыбки мастера затеплилась гордость. – Никогда, наверное, не решусь разориться и приобрести такое чудо в дом. Да и… Рози не одобряет.

Ясно. Судя по разочарованию, прозвучавшему в голосе, сноха не одобряла не только дорогущие орхидеи на подоконниках (Или где там? В оранжерее.), но и в целом вот это «неуместное» увлечение своего мужа. К тому же, стало немного понятно, отчего во всём разнообразии редких растений, заполнявших полки, мои глаза искали, но не находили ни одной розы. Видать, от одной ассоциации с именем супружницы мужика коробило.

А мастером Ральф был действительно умелым и страстным. Потому скрытно продолжал заниматься любимым делом в такой час, когда никто не должен был бы потревожить его за работой. И только здесь, наедине со своими цветами, мужчина позволял себе быть самим собой, превращаясь из чёрствого истукана в чуткого созидателя.

- Но если цветок настолько редкий и не посажен в вашем поместье, то как вам удалось столь точно воплотить его образ? Вот посмотрите, тут же каждая точечка - верная… - я опять приблизила орхидею к лицу, поражаясь достоверности красоты лепестков. - Да он просто – живой.

- О-о, Корин… - щёки брата снова порозовели, теперь уже от удовольствия. Как у человека, кропотливый труд которого, наконец, одобрили и заслуженно оценили. – Открытки. Я использую их, как наглядный пример.

Брат нашёл на столе прямоугольник матового картона с изображением цветка и подал мне. Ну что ж, как говорится, найдите десять отличий.

- А здесь у меня Lilium regale. – он достал из своего тайника белоснежную лилию с очередной открыткой.

- Ра-альф, клянусь, такой шедевр заслуживает того, чтобы украшать покои короля.

- А посмотрите, как красиво цветёт шафран. Люди привыкли замечать его лишь в своих тарелках, а он ведь сам по себе – совершенство, одно из бесконечно удивительных творений создателя.

Честное слово, я не уставала восхищаться и нисколько не лукавила, пока мужчина демонстрировал мне плоды своего творчества. Не побоюсь сказать - искусства.

- Вот это - уникальная китайская зелёная роза. (А! Вот, одна, всё-таки, нашлась. Но я бы в жизни не догадалась, что это – роза.) Учёные утверждают, что её лепестки – ни что иное, как чашелистики, но ценители говорят, что их аромат будет убеждать вас в обратном.

- Понятно, откуда во мне порой пробуждается склонность к поэтическому выражению мысли. – глядя на одухотворённое, до неузнаваемости преображённое лицо собеседника, размышляла я. –