– Ой! Наши уроки! Я совсем забыла!
– Думаешь, от такой измученной учительницы будет какой-то прок?
– Нет, взгляни-ка на полку над очагом!
Девон повернул голову и увидел дощечку, на которой были выжжены буквы.
– Тут написано «Девон». По крайней мере думаю, что твое имя пишется именно так.
– А ты точно не знаешь? – разочарованно протянул Девон.
– Правописание – штука сложная. На первый взгляд сразу не скажешь, точно ли написано слово, особенно если речь идет об имени. В твоем случае можно только гадать. У тебя, случайно, не сохранилось свидетельства о рождении?
– Что? – удивился Девон, осторожно пряча дощечку в карман.
– Листок бумаги, где доктор написал, какого числа, месяца и года ты родился.
Он проткнул кончиком ножа жарившихся кроликов. Капли сока зашипели на угольях.
– Там, где я родился, не было никакого доктора, только ма и соседка. Но у меня есть Библия, и там что-то записано.
– Возможно, это то, что нам нужно! Не мог бы ты принести ее завтра, если, конечно, не хочешь отложить наш урок?
– Не желаю, чтобы ты уснула прямо за столом. Давай лучше поедим, пока ты еще на ногах.
Линнет, позевывая, встала, потянулась и поморщилась от боли в натруженных плечах. Заметив, что лиф платья натянулся так, что пуговицы вот-вот полетят в разные стороны, Девон отвел глаза. Похоже, она все время забывает, что успела вырасти и стать настоящей женщиной.
– Скажи, что ты думаешь о Суитбрайаре? – неожиданно спросил он.
– Все здесь были очень добры ко мне! Не знаю, как их отблагодарить. А ты знаешь Уорта Джеймисона?
– Конечно, – кивнул Девон, надкусывая ножку кролика.
– Расскажи о нем.
– Держится в стороне, никогда ни с кем не ссорится, настоящий труженик. Появился здесь года два назад, застолбил участок, оформил заявку и целыми днями работает в одиночку. Раз в месяц приезжает в лавку и меняет меха на необходимые товары.
Девон неожиданно нахмурился:
– А в чем дело? Почему ты им так интересуешься?
– Потому что он просил меня стать его женой.
Девон едва не поперхнулся.
– Ч-что?! – пролепетал он.
– Я сказала, что интересуюсь Уортом Джеймисоном, потому что он сделал мне предложение.
Девон скрипнул зубами:
– И ты сидишь как ни в чем не бывало облизываешь сок с пальцев и заявляешь, что какой-то мальчишка готов повести тебя к алтарю?! Ты так привыкла к предложениям руки и сердца, что больше их не замечаешь?
– Нет, – серьезно ответила она, – в этом ты не прав. Предложений было не слишком много.
– Не слишком много? А что вы называете «слишком много»?
– На самом деле предложений, кроме этого, было два. Первое сделал один англичанин, но он был очень стар. Второе я получила на борту корабля, идущего в Америку. По-моему, этот человек сейчас в Бостоне.
– Черт! Ты действительно что-то!
– Вероятно, самая прекрасная на свете женщина? – с невинным видом спросила Линнет. Они уставились друг другу в глаза и дружно засмеялись.
– В Кентукки очень мало женщин, поэтому предложения так и посыплются на тебя, – заявил Девон, оценивающе оглядывая ее. – Уже сейчас ясно, что ты взбаламутишь всю округу… Ты поела? Сейчас вынесу кости. И вообще, мне пора.
Он шагнул к двери, но остановился и обернулся:
– Что ты сказала Уорту?
– Поблагодарила.
Лицо Девона исказилось от гнева:
– Поблагодарила?! И это все?
– Получить предложение от мужчины – большая честь. Это означает, что он готов провести с тобой всю жизнь.
– Я не желаю слушать речи на тему достоинств семейной жизни. Какой ответ, кроме «спасибо», ты дала Джеймисону?
