Усмехнувшись собственным мыслям, Тим опустился обратно на кровать, рубашку надевать не стал, намереваясь с первой же минуты сломать все стандарты и приличия и сразить мачеху наповал своим видом, и, изобразив сильнейшее страдание на лице в надежде надавить на жалость, слабым голосом произнёс:
– Можете войти.
Дверь отворилась, но впустила в комнату почему-то совсем не Малесту. А если это была она, то впору было снова бежать за доктором Уотнером, потому что вместо яркого платья Тим увидел строгую чёрную тройку и ботинки, до блеска начищенные ваксой. А вместо крохотной мушки над губой – коротко стриженные усики. Джонатан? Проклятье! Минуты шли, переплавляясь в часы, а Тим топтался на месте. Генри наверняка успел прощупать свою кузину уже всю до самых рёбер, а Тим только бронзой по голове отхватил.
– Молодой хозяин не одет, – с пафосом в голосе произнёс батлер Малесте, выглянувшей из-за его спины, и перешагнул порог.
Не успел никто опомниться, как Джонатан захлопнул дверь, не позволив ни одному любопытствующему и краем глаза увидеть полуобнаженного больного.
– Разрешите? – Дворецкий взял рубашку, распрямил, осмотрел, неодобрительно покачал головой, а заодно и поводил усиками, и отложил в сторону: – Это никуда не годится. Отдам прислуге. Она выпрямит эти ужасные складки.
– Абсолютно согласен, – спешно закивал Тим, понимая, что чем меньше разногласий у него будет с нудным слугой, тем скорее тот уберётся из комнаты. А рубашку пусть забирает – тогда и объяснять мачехе не придётся, почему предстал перед ней почти нагишом, как не придётся и наигранно краснеть.
– Вам нужно лежать, – продолжал докучать дворецкий. – Доктор Уотнер наказал обеспечить вам полный покой и велел проследить, чтобы в первые дни вы поменьше двигались. Сотрясение мозга – не шутка. Доктор сказал, вы ещё легко отделались.
Тим и в этот раз спорить не стал, залез обратно под одеяло, поелозил на пухлых подушках и тяжело вздохнул.
– Вы что-то изволите? – насторожился Джонатан.
– Изволю, – простонал Тим. – Доктор Уотнер прописал мне полный покой, а вы трясёте этой рубашкой прямо над моим ухом. Пыль сыпется, и я от шума уже вздрагиваю.
– Простите, сэр, – опомнился дворецкий и перекинул рубашку через руку. – Я заходил сообщить, что к обеду вам спускаться не нужно. Через полчаса его принесут вам в комнату.
– Хорошо, – огрызнулся Тим и тут же спросил голосом уже ласковым и вкрадчивым: – А отец надолго уехал?
– Он обещал вернуться к ночи, но мы все надеемся, что увидим его ещё до ужина.
До ужина... Времени пообщаться с мачехой tête-à-tête оставалось совсем в обрез, а долго тянуть кота за хвост в делах любовных Тим не привык. Пришёл, увидел, полюбил и... пошёл за следующей. Именно так поступали все четверо приятелей из клуба «Сорняки», а Тим считался в четвёрке лучшим соблазнителем.
– Если вам больше ничего не требуется... – завёл шарманку всех дворецких Джонатан, пятясь к выходу.
– Ступай-ступай, – махнул рукой Тим, усиленно соображая, как же поскорее пересечься с ненавистной жертвой, но подсказка пришла сама собой.
– Тогда я передам леди Малесте, что можно подавать обед. Она так за вас волнуется, что распорядилась приготовить его на час раньше положенного и даже сама пожелала принести его вам.
– Как же я голоден... – тут же намекнул Тим.
– Я передам на кухню. Возможно, получится подать закуски уже через двадцать минут.
