Он угадал – стоило вспомнить о горничной, как по вестибюлю затопали башмаками, и спустя мгновенье в дверях показалась уже знакомая девчушка. Волнения на её лице было не меньше прежнего, но стеснение почти улетучилось. Видимо, привыкла к поцелуям.
– Ну? – нетерпеливо спросил Тим, даже не дав девчонке отдышаться.
– Узнала, сэр, – выдохнула та и помахала рукой у лица, чтобы остудиться.
– Рассказывай.
– Хизер, сэр, уколола себе палец штопальной иглой, поэтому говорить много не смогла, но я...
– Да хватит уже про Хизер! – не вытерпел и рявкнул Тим, но, увидев, как тут же сжалась Ева, уже мягким тоном повторил: – Уверен, у тебя дел невпроворот, а ты тратишь время на какую-то Хизер. Рассказывай, что удалось выяснить о хозяйке.
– Да, сэр. Как я говорила, леди Малеста всё больше сидит дома. Когда я только переехала в Девонсайд, то списала её домоседство на лень. Знаете, лень так присуща благородным дамам. Им некуда спешить, им всё подадут, стоит только звякнуть в колокольчик.
– Тебе бы не пыль с тумбочек смахивать, а пьесы писать, – сквозь зубы и так, чтобы Ева не услышала, процедил Тим, а вслух произнёс: – Да-да, но чем-то же она занимается, когда сидит дома?
– Не перебивайте, – услышал он неожиданное. – Хизер мне сказала, что домоседство это никак с ленью леди Малесты не связано, а больше с её здоровьем.
– А что с ним не так? – прищурившись, спросил Андервуд.
– Вот этого никто точно не знает, сэр, но Хизер говорила, что года два назад леди Малеста начала жаловаться на жуткую мигрень. Даже в обморок падала несколько раз. Её показывали многим врачам, и каждый выписал своё лекарство. Когда все пузырьки выкупили, они даже в аптекарский ящичек не поместились.
– И что же, она пичкает себя каждый день десятком микстур?
– Нет. Хизер сказала, что леди Малеста в итоге остановилась всего на одной. Кто именно её прописал, Хизер не помнит, но, видимо, очень грамотный врач, раз обмороки стали случаться реже.
– А они всё ещё случаются?
– Да, сэр. Хизер говорит: намного реже. Собственно, это и есть та причина, по которой наша хозяйка предпочитает не ездить никуда дальше, чем «Золотые буки».
– Это всё, конечно, занимательно, дорогая Ева, но это совсем не то, за чем я тебя посылал.
– Так у меня есть ещё кое-что.
Тим скрестил руки на груди.
– Слушаю.
– Из-за причин со здоровьем леди Малеста стала больше проводить времени за книгами. Правда, что именно она читает, мне не понять. Я не сильна в этом умении.
И Ева потупила взгляд.
«Зато в выпрашивании поцелуев сильна», хмыкнул про себя Тим.
– А есть что-то более значимое, чем книги? Любая образованная дама их читает.
– Ещё она любит читать письма и отвечать на них.
– Письма? Какие письма? От кого? Кому?
– Вот этого я не знаю, сэр. Вам лучше спросить у Джонатана. В почтовые дни их набирается целая стопка! Леди Малеста может просидеть за ними до позднего вечера и всё читает и читает, пишет и пишет... Хизер говорила, это может быть как-то связано с благотворительностью, которой хозяйка раньше активно занималась, а сейчас по причине здоровья забросила.
– Очередные подачки бездомным и малоимущим? Помню, моя мать тоже этим баловалась. Сплошная потеря времени. Что ещё тебе удалось узнать?
– Больше ничего, сэр, ведь Хизер в этот момент уколола палец, а вам про это неинтересно слушать.
И это было всё? Кучка слов о письмах сострадания и лекарствах от скуки? И надо было столько часов терять, ожидая эту глупую девицу? Ясно же было с первого раза, что ничего толкового она не принесёт. И Тим тяжело вздохнул.
