Читать онлайн Игорь Шулепов - Штурман «Капитана Гнездилова». Повесть-странствие

Счастье наконец-то улыбнулось мне!

Я – молодой специалист. На руках у меня два новеньких диплома – учебный и рабочий, сертификаты РЛС, САРП, БЖС, паспорт моряка, книжка с аттестацией третьего помощника капитана во флагманском морском пароходстве – Дальневосточном.

В службе снабжения пароходства пошита новенькая штурманская форма!

Я безмерно счастлив, а потому сияю, как новая монета, и жду своего звёздного часа!

Но вот беда, вновь испечённого штурмана, крайне жаждущего применить знания, полученные за почти шесть лет обучения в Морской академии, брать на пароход никто не спешит. Я было уже впадаю в отчаяние, как вдруг удача вновь благоволит мне.

Спустя два месяца ежедневного хождения к инспектору отдела кадров, или, как называется у моряков, «сидения на биче», наконец поступает долгожданная заявка на замену третьего и четвёртого помощников капитана на «банановозе» «Илья Мечников», который направлялся в Новую Зеландию за грузом яблок.

Направляют Гену Назаренко и меня. У Гены красный диплом, а у меня – синий.

Поэтому в приказах о назначении на судно инспектор вписывает Гену третьим помощником, а меня – четвёртым. Мы искренне рады, что нас отправляют вдвоём – будем держаться вместе и помогать друг-другу!

Однако по прибытии на пароход оказывается, что судно ходило в Охотоморку, а сейчас направляется в Новую Зеландию и капитану четвёртый помощник в южных широтах теперь не требуется.

Гену капитан оставляет на замену штатного третьего помощника, а мне даёт «от ворот поворот»!

И вновь я предстаю пред светлыми очами Юрия Ивановича Сенчихина – штурманского инспектора отдела кадров.

Глядя на мой обескураженный вид, он пытается приободрить меня:

– Да ты не дрейфь! Был бы штурман, а пароход всегда найдётся. Скоро северная навигация начинается – там народу всегда не хватает! На ледоколах штурмана в отпуск побегут – вот и полетишь туда белым лебедем! А пока отдыхай, наслаждайся жизнью!

Я с досадой захлопываю дверь инспекторского кабинета и сталкиваюсь нос к носу с Берёзкиным.

Берёзкин – мой одногодка, мы с ним поступали вместе в 19-ую роту. Он уже год оттрубил в пароходстве и пришёл брать заслуженный отпуск.

Здороваемся, слово за слово, сетую про несбыточную мечту о «банане», а он, утешая меня, вдруг предлагает занять своё место на контейнеровозе «Капитан Гнездилов».

К контейнеровозам у меня отношение особое ещё с морских практик – один «Пионер Находки» чего стоит! С ним ведь связаны яркие события моей юности: Гонконг, Шанхай, пьянки-гулянки с Саней Ершовым1. Эх, боевые тревоги!

Но, выясняется, что «Гнездилов» тоже линейщик, как и «Пионер Находки», но стоит не на заграничной линии, а на каботажной – Восточный-Магадан.

– Да ты не расстраивайся – утешает меня Берёзкин, украдкой глядя на мой безымянный палец с обручальным кольцом. – Зато к жене будешь мотаться через рейс. Я вот с третьим договорился: рейс – он домой, рейс – я. Пароход-то домашний, с северной линии вряд ли куда пошлют – у него ледовый класс. Максимум в Пусан сгоняете для разнообразия! Да и четвёртым проще сразу после бурсы работать – опыта поднаберёшься, если мастер будет нормальный – в третьи помощники переведёт!

– А тебя чего не перевели, ты ведь год на нём отработал?

– А я и не стремился! Зарплаты одинаковые, а у третьего гемора поболя будет: карты, пособия, корректура, деньги опять же…

– Понятно. Ладно, пошли к инспектору! – решаюсь я.

Время к обеду, а потому я бесцеремонно распахиваю дверь инспекторского кабинета и нос к носу сталкиваюсь с изумлённым Юрием Ивановичем, который только что водрузил, словно знамя полка, над своим рабочим столом новенький фирменный календарь, на котором изображён свежий контейнеровоз с логотипом FESCO на борту, эффектно входящий в австралийскую гавань Port Jackson, и явно любуется этим шедевром пароходских маркетологов.

– Видал, какая красота?! Самый большой стальной арочный мост в мире – Harbour Bridge, одно из современных чудес света – Opera House! А какой красавец-пароход! Такой заслужить ещё надо!.. А ты чего вернулся? Иди отдыхай, я же тебя отпустил на сегодня!

– Юрий Иванович, календарь у вас классный! – забрасываю ему «леща».

– Чего хотел то? – раздражённо вопрошает Сенчихин, глядя на роскошные наручные часы.

Видимо, ему пора на обед, и он хочет по-быстрому от меня отделаться.

– Так это… направление на пароход хотел, чтобы выписали. Я сам вот уже нашёл…

– Слышишь, пижон, мне обедать пора, хватит тут мне комедии разыгрывать! Нашёл он… Кто здесь инспектор, я или ты?

– Вы, конечно! Да вы так, пожалуйста, не переживайте! Идите обедать, а мы вас с коллегой подождём.

– А «мы» это кто? – с явным раздражением вопрошает Сенчихин.

– Я и вот он! – И я вталкиваю в кабинет смущённого Берёзкина.

Сенчихин берёт у него из рук бумаги, внимательно осматривает их, насупливая густые брови, а потом вдруг лучезарная улыбка озаряет его хмурое инспекторское лицо.

– Магадан, солнечный Магадан! Отлично! И замену пора делать, и пароход здесь, на Светлой, стоит!

– Так вы согласны сразу меня туда направить? – уточняю я на всякий случай у Сенчихина.

– Конечно, согласен! Отличный северный пароход – поработаешь в каботаже, опыта поднаберёшься, а потом, если заслужишь, пойдёшь у меня на новенький контейнеровоз на полугодовой контракт! – И кивает в сторону красочного календаря с ультрасовременным контейнеровозом, заходящим в Сиднейскую гавань Port Jackson, который он только что с воодушевлением водрузил над своим столом.

– А пока бананы будешь лопать только сушёные! – подмигивает он мне, явно намекая на несбывшееся распределение на «Мечников».

Я в ответ делаю неприличный жест – не поднимая правой руки, вытягиваю средний палец вверх.

К счастью, довольный собой Сенчихин ничего не замечает и благостно резюмирует:

– Завтра с утра получишь направление. Приходи в кадры с вещами и сразу дуй на пароход! Примешь у него дела! – И он показывает на довольного Берёзкина, у которого от предвкушения долгожданного отпуска рот до ушей.

Я благодарно киваю инспектору, жму руку Берёзкину и лечу на всех парах домой.

«Еду в Магадан!» – тихонько мурлыкаю себе под нос.

И мне уже ничуть уже не обидно, что не довелось попасть на «банановоз». Ведь я наконец получил своё первое назначение! А каботажем меня не напугать – плавали, знаем!

Значение профессиональных морских терминов смотри в приложении «Толковый морской словарь».

Эгершельд встречает меня холодным порывистым ветром. Поёживаюсь от ледяного дыхания ветра и резко застёгиваю под горло старую добрую кожанку.

Начало июня во Владивостоке – это туманы и дожди, продирающие до самых костей, холодные морские ветры.

Город, который получил свою географическую прописку на широте Сочи и долготе Магадана, лениво дремлет, как усталый амурский тигр на бархатных сопках Маньчжурии.

С видовой площадки, где ныне расположился сквер легендарной женщины-капитана Анны Ивановны Щетининой, открывается великолепный вид на пролив Босфор-Восточный, Токаревскую кошку и одноимённый Токаревский маяк.

А рядом с ковшом, под самой сопкой, приосанились трудяги-ледоколы с бело-красной буквой «F» и синим околышем на трубах.

Люблю Эгершельд за его строптивый характер!

Хотя какой же он Эгершельд? На самом деле это полуостров Шкота! Однако старожилы упорно именуют Эгершельдом, называя в честь командира судна «Гридень» не только мыс, но и целый полуостров, имя которого принадлежит по праву Николаю Шкоту – командиру корвета «Америка».

И хотя оба названия достойны быть увековечены на этом берегу, однако в обиходе «Эгершельд» затмил своим пафосным именем скромного «Шкота» и теперь обозначает весь район на полуострове.

Неподалёку от ледоколов, у понтонов плавмастерских, особняком ошвартовался одинокий контейнеровоз. Вот он, мой новый братишка «Капитан Гнездилов»!

Закидываю сумку с вещами на плечо и спускаюсь к проходной. Предъявляю документы строгой седой вахтёрше и не спеша, вразвалочку иду навстречу своей судьбе.

Берёзкин уже на низком старте!

В каюте прилично накурено. На столе, рядом с пепельницей и грудой бумаг, расположилась массивная пишущая машинка «Башкирия». Отпечатаны и аккуратно разложены по папкам акты приёма-передачи подотчётного четвёртому помощнику имущества.

Спускаемся в гирокомпасную, проверяю наличие оборудования и ЗИПа по списку, затем поднимаемся на мостик и продолжаем сверять всё по тому же списку навигационные приборы, которыми заведует четвёртый помощник капитана: навигатор, лаг, эхолот, гирокомпас с репитерами, радары, магнитный компас.

Скрупулёзно проверяю, сверяю всё имеющееся в наличии навигационное оборудование, после чего мы возвращаемся в его маленькую каюту-келью.

– Да, скромно здесь у тебя…

– Да нормально, я уже привык. Зато есть умывальник, потер и даже вентилятор! Холодильника нет, но по соседству живёт боцман – у него есть! Так что можешь «объединить с ним брэнды». А вот гальюн находится палубой выше!

Я невольно поднимаю правую бровь…

– Извини, пароход советской постройки – удобства в каютах только у старшего комсостава! – оправдывается Берёзкин.

– Да, чуть было не забыл! – Он открывает массивный металлический сейф, который аккуратно вмонтирован в письменный стол. Вытаскивает оттуда пачку дипломов, сертификатов и паспортов моряка. – Проверь по списку и, если всё сходится, подпиши, пожалуйста, вот здесь.

Документы – дело архиважное, а посему проверяю, пересчитываю и только после этого ставлю свой скромный автограф в его акте.

– Ну вот и всё! – резюмирует Берёзкин. – Если вопросов нет, то пойдём сейчас к мастеру, пока он не свалил домой и передадим дела!

Словно заправский фокусник – лёгким движением руки – он извлекает из сейфа бутылку армянского коньяку.

– А после передачи дел по старой морской традиции обмоем моё списание и твоё назначение!

Я молча ему киваю, мы поднимаемся на верхнюю палубу и, спросив разрешения, заходим в каюту капитана.

Капитан очень молод – на вид ему не больше тридцати пяти лет. Берёзкин протягивает ему подписанные акты, а я отдаю документы из отдела кадров.

– Игорь Владимирович, а на каком судне вы раньше работали? – спрашивает он, пристально глядя мне в глаза.

– Ни на каком. Я только что окончил Морскую академию и получил в кадрах направление к вам! – отвечаю я, ни капли не смущаясь.