– Из вас приличные бабки сроду не выколотишь! Меня уже столько раз кидали! Сначала упрашивают цифры в договоре не ставить. Идёшь им навстречу, а они потом платят в несколько раз меньше. А то вообще не заплатят. К тому же некоторые редакторы сами безграмотные – тексты правят, как курица лапой. А есть и такие, у которых даже не хватает ума понятно объяснить заказ.
– Это вы не умеете слушать, что вам говорят! Иной раз такие тексты приносите, что их даже в школьной стенгазете стыдно печатать. А начинаешь править – возмущение! Поголовная мания величия. Попробовали бы сами в редакторской шкуре!
– А ты в шкуре внештатника! Бросай свою работу – иди во внештатники! Будет у тебя не жизнь, а малина. А я – на твоё место.
– Ага! Флаг тебе в руки! Помотают тебе нервы внештатники, посмотрим, как ты запоёшь!
– Тише, тише! – принялась утихомиривать мужчин Марья Ивановна. – Что вы так раскипятились? Всем нелегко. У всех свои трудности.
Леонид Романович сконфузился:
– И правда, что это мы разорались, как базарные бабы?
– Действительно, – Павел тоже чувствовал себя неловко. – Ты уж, Романыч, извини…
– И ты меня, Паша.
– Давайте лучше говорить по делу, – сказала Марья Ивановна и спросила главреда: – У вас в газете есть юрист?
– Штатного нет. При необходимости я обращаюсь в юридическую фирму.
– А по этому вопросу вы с юристом не советовались: может, подать в суд?
– О чём вы говорите! Даже в литературе очень трудно доказать плагиат, а в журналистике это почти невозможно. Особенно если конкуренты напечатают это раньше. Ведь сам факт публикации – это подтверждение авторства.
– А разве нельзя доказать, что ты автор? Предъявить черновики, позвать свидетелей.
– Ну и что? Конкуренты скажут, что просто опередили вас, опубликовав материал по той же теме. И обратное вы не докажете.
– А фамилия, под которой напечатаны эти материалы, вам ни о чём не говорит?
– Нет. К тому же фамилия не одна, а несколько. Наверняка псевдонимы.
– Выходит, здесь несколько человек орудуют?
– Не обязательно. У одного журналиста может быть несколько псевдонимов.
– А разве это можно?
– Вполне. Кстати, эта практика очень распространена в журналистской среде, особенно в небольших изданиях. Нельзя же, чтобы треть, а то и половина материалов была подписана одной фамилией.
Появился официант с тарелками на подносе, и редактор умолк.
«Интересно, – подумала Марья Ивановна, – а как обстоит дело с питанием у разведчиков? Им что, назначают какую-то сумму, в которую они должны уложиться? Или гуляй на своё усмотрение? А если он к дорогим ресторанам пристрастится? Этак центр и вовсе в трубу вылетит. Как у них это дело вообще контролируют?»
Она подождала, пока официант уйдёт, и спросила главреда:
– Как вы узнали, что печатают ваши статьи? Вы читаете всю городскую прессу?
– Я просматриваю издания основных конкурентов в центральной библиотеке. Ну, чтобы знать, как работают, тематику.
– И когда всё это началось?
– Около трёх месяцев назад. Вначале я подумал, что это просто совпадение. Среди изданий, работающих в одном направлении, дублирование информации неизбежно. Но когда, и не в первый раз, и местами слово в слово встречаешь материалы из своего портфеля…
– Портфеля? Так может, их воруют не из компьютера, а из портфеля? Купите себе дипломат с секретным замком.
Главред и Павел усмехнулись.
– Мама, редакционный портфель – это не портфель в буквальном смысле, а материалы, принятые к печати, – объяснил ей зять и обратился к Леониду Романовичу: – А у тебя серьёзно дело поставлено, Романыч, если у вас портфель на несколько месяцев вперёд заполнен.
