Шуршики идут к морю - страница 22

– Наверное, они пришли из того места с огнями, – решил вожак.

– Наверное, наверное, – согласились остальные.

– Точно оттуда, – кивнул старший и, многозначительно подняв вверх пальчик, добавил: – Интонация.

Младшие шуршики переглянулись, ища того, кто мог бы пояснить смысл незнакомого слова, но никто не знал, что оно значит. Поэтому все уважительно посмотрели на вожака, так и не поняв, что он сказал совсем не то, что хотел.

– А что такое эта интонация? – полюбопытствовал какой-то кроха.

– Это… ну… – старший почесал сначала за одним ухом, потом за другим, затем представительно крякнул и пояснил: – Это когда ты что-то чувствуешь местом, на котором сидишь.

Приподняв зад, маленький шуршик посмотрел туда, где только что сидел.

– Я чувствую землю, – очень серьёзно ответил он.

Предводитель отряда снова растерянно почесался.

– Это… немного не то, – вздохнул он, не зная, как сказать лучше. – Ох, поговорим позже. Что-то мне те двое совсем не нравятся. Давайте уйдём.

– Давайте, давайте уйдём, – согласно заколыхались его собратья.

Сказано – сделано. Перевалив за ближайший холм, шуршики устроились в корнях большого куста, где и решили заночевать. Однако поспать как следует им не удалось – вскоре малышей разбудил взволнованный шёпот уже знакомых людей.

– Не знаю, что это такое, но оно и правда храпит! – очень тихо произнёс один.

– Скорее неси сачок! И давай тише! – шикнул другой.

Пока первый с чем-то возился в темноте, второй продолжал бормотать сам себе:

– Я знал, что мой волшебный компас сработает! Я знал, что в этих горах есть что-то этакое!

Предчувствуя неладное, малыши приготовились дать дёру. Обшарив соседей и убедившись, что проснулись все, они замерли, ожидая команды старшего. Когда яркий луч фонарика скользнул над их головами и нацелился на одного из шуршиков с краю, вожак подскочил, словно резиновый мячик, и завопил во весь голос:

– Врассыпную и вверх!

В тот самый миг, когда шуршики бросились наутёк, под куст опустился сачок. Из-за колючих ветвей охотникам не удалось повторить манёвр быстро, и шуршики разбежались во все стороны – только их и видели.

– Лови скорее! – кричал пухлый на тощего, сам не зная, куда бежать.

– Где я теперь это найду? – злился тот, мечась по склону, как вдруг остановился. – А что компас?

– А что компас? – в сердцах переспросил толстяк и сунул механизм товарищу под нос. – Сошёл с ума! Как, по-твоему, он может показать несколько целей сразу, когда они разбежались?

Ещё долго в ночи слышались крики и споры двоих людей. Не помня себя от страха, шуршики неслись как можно дальше от ловцов, и лишь когда стало совсем тихо, осторожными перебежками начали подниматься в гору – как и велел старший.

Когда рассвело, братия собралась у корней единственной сосны, растущей в окрестностях. Малыши стянулись к ней, не сговариваясь, потому как в былые времена любили кучковаться на корявом стволе старой ольхи посреди Журавлиных болот. Шуршики рассаживались по ольхе как сороки и устраивали трескотню, обсуждая какую-нибудь историю Старого Почтенного Журавля. Кто же знал, что эта привычка сыграет им на руку в столь опасный момент?

Как только к сосне прибежал последний малыш, они стали держать совет, как быть дальше.

– И дорогу мы потеряли, – беспокоились шуршики. – И та штука умеет нас находить. Что же делать? Что делать?

Тут в небе послышался птичий крик, и быстрая тень на миг закрыла солнце.