– Так это у нас тренировка? – в голосе Гринривера появились умильные нотки. – Да, конечно, это много объясняет! Вы просто меня тренируете! А я-то думал… – нотки стали малость истеричными.
– Да, Ричард, а ты что думал? – спросил Рей, вгрызаясь в мясо.
– Что у вас от перегрева поехала крыша. Но пока это не вызывает каких-то масштабных проблем… – Ричард тяжело вздохнул, махнул рукой и присоединился к трапезе.
– Джентльмены, признаюсь, я в глубочайшем шоке! – Илая прервал молчание, полное яростного чавканья.
– Это нормально. А что именно тебя так удивило? – Рей громко захрустел, жуя, и с недоумением уставился на копчёную свиную рульку, которую держал в руке. Увлёкшись разговором, он не заметил, как откусил кость.
– Вот, пытаюсь сформулировать собственные мысли, – Эджин с интересом рассматривал неизвестный фрукт, пытаясь сообразить, как его есть. Фрукт напоминал волосатую грушу и вроде бы даже шевелился.
– Смелее, дружище! Как вы могли заметить, мы уважаем плюрализм, – Ричард начал закидывать в рот крупные орехи ярко-алого цвета.
– Ага! Тех, кто с нами не согласен, мы иногда калечим. Но исключительно во имя плюрализма, – подтвердил слова нанимателя бывший лейтенант, громко чавкая.
Илая заткнулся, переваривая сказанное. После чего сделал несколько глубоких вздохов, словно перед прыжком в воду.
– В ваших отношениях столько человеколюбия!
Когда двое взрослых мужчин, настолько разных, синхронно давятся едой – это выглядит и запоминается. Рею и Ричарду стоило немалых усилий нивелировать последствия. После чего компаньоны с одинаковым подозрением уставились сперва на репортёра, а потом – на содержимое корзин.
– Так, Ричард. Давай сначала уточним, что он имеет в виду. В любом случае, кого-то из нас должно отпустить. Или Илаю. Может, он просто неудачную формулировку подобрал, – Рей первым вернул себе способность к членораздельной речи.
Илая тяжело вздохнул и мысленно смирился с любым развитием ситуации.
– Ну, вот вы, сэр Ричард… Абсолютно спокойно восприняли возможное сумасшествие мистера Салеха. Потому что оно касалось только вас. И пока мистер Салех убивает только вас, вы не считаете это чем-то заслуживающим волнения, – Илая даже ткнул в собеседника пальцем. – Это говорит как о глубокой привязанности, так и о том, что вы заботитесь о людях, что вокруг вас.
– Интересная интерпретация. Допустим. Но, как я понимаю, мистера Салеха вы тоже планируете обвинить в доброте? – в голосе Гринривера звучала насмешка.
– Господа, я вас прошу, хватит меня пугать, мне с каждым разом все сложнее выдавать нужную реакцию, – ответил Илая почти злобно; потом словно опомнился, и продолжил уже другим голосом. – Мне кажется, мистер Салех опасается, что однажды ваше бессмертие вас подведёт, и потому старается подготовить вас к любым неожиданностям. Я такое наблюдал постоянно в армии. Там за внешним людоедством как раз скрывалась такая вот забота. Он делает вам больно, чтобы вы как можно дольше прожили и не покидали его общества.
– Ричард, он снова ведёт эти разговоры. На что он намекает? – пробасил Рей грустно. – Может, он решил, что мы гомики?
– Мистер Салех, что за странные инсинуации? Мы же с ним были в борделе! В любом случае, мистер Эджин, не советую писать об этом в вашей газете. Наше чувство юмора не распространяется так далеко.
– Так это… уже… – Илая посмотрел на своих спутников. Теперь он испугался уже по-настоящему. – Не я, это написал не я, небольшая газетка жёлтой прессы, «Вести богемы»… я думал, вы читали, в любом случае, я могу узнать настоящее имя автора и где он живёт! – последнюю фразу репортёр прокричал, зажмурившись и выставив перед собой руки.
