От этого опрометчивого поступка его отговорил сотский Орей, сказав всего лишь одну фразу:
– А ежели нас крепостная стража за врагов примет, тогда можно стрелу в грудь поймать!
– И что ты предлагаешь? – накинулся на него Вадим.
– Ты, княжич, уже далеко не мальчик, потому и вести себя должон как будущий правитель Биармии! Отправь к Родогору гонца, пусть Бережец подготовится к встрече с тобой. А в город въезжать нужно торжественно и без спешки. Дай вождю и местным жителям понять, кто в стране вскорости хозяином станет. Думаю, твоя девка тоже это оценит и крепче полюбит. Ты говорил, что умна она шибко… играй на этом. Пусть видит, какой ей муж может достаться.
– Ну-у-у, не ожидал я такое услышать! – удивлённо присвистнул Вадим. – Ты, оказывается, мыслить стал, аки болярин Таислав при князе Гостомысле!
– А чем мы хуже их? Нам бы поскорее власть в Биармии и Гардариках заполучить!
И вот полсотни всадников в тесном строю, окружая княжича, приблизились на расстоянии полёта стрелы к распахнутым настежь крепостным воротам Бережца.
Прав оказался Орей, посоветовав Вадиму направить к Родогору гонца.
Всё население города вышло встречать княжича и его охрану. Да и как могло быть иначе, если не так много развлечений сопровождало жизнь горожан зимой. Они ждали появления новых людей, свежих лиц, рассказов о том, что происходит в Новогороде и даже в других странах.
Мужчины, женщины и дети столпились по обе стороны дороги у моста, многие расположились на стене над воротами.
Вадим, чувствуя на себе сотни взглядов, горделиво подбоченился в седле, всем своим видом демонстрируя молодецкую отвагу, а сам глазами искал ту, ради которой прискакал в Бережец.
Кавалькада миновала ворота и остановилась у хоро́м вождя.
И только тут на высокое крыльцо вышли Родогор и Драга́на.
– Ты не гневайся, княжич, – первым заговорил Родогор. – Вот когда новогородским князем сделаешься, тогда встречу тебя у крепостных ворот! А пока слезай с коня, будь моим гостем. Людей твоих тоже приветят, по домам на отдых разведут.
В большой зале их уже ждал богато накрытый яствами стол.
Вкусные запахи дурманили головы, заставляли гостей бросать взгляды по сторонам и нетерпеливо раздувать ноздри.
Вадима и Орея посадили по правую руку от вождя, с левой стороны села Драга́на, а пришедшие знатные горожане медленно и чинно расположились на давно установленные для них места, соответствующие занимаемому положению.
– С чем прибыл к нам, княжич? – начал разговор Родогор после того, как гости и хозяева осушили по три чаши крепкого пива и утолили чувство голода жареным мясом. – Видать, что-то важное предстоит нам, коли ты сам решил об этом рассказать!
– Правда твоя, вождь, – неспешно заговорил Вадим, взвешивая каждое слово. – Послал князь Гостомысл своих гонцов в Ладогу к Рюрику, призвал его занять престол. Думаю, по чистой воде поплывёт он в Новогород вместе с братьями.
– Неужто так плох государь наш, что править страной уже не может? – удивлённо произнёс Родогор, пристально изучая лицо княжича.
– Я князя теперь вижу редко, потому не советчик ему. Люди ближние у него свои имеются. Он верит им, а не мне.
– Что ж, за принесённую весть благодарю тебя, – улыбнулся вождь. – Но всё остальное обсудим после пира.
Вадим одобрительно кивнул головой и снова взялся за чашу с пивом.
Голоса и смех мужчин за столом становились всё громче, кто-то даже пытался затянуть воинскую песню.
