Чувство мальчишечьей гордости за победу над зверем переполняло всю его душу. Ему хотелось прыгать и кричать от радости, но стоило только перевести взгляд на едва дымящийся костёр и лежащее возле него окровавленное тело Клека, как силы покинули ребёнка. Он сел на землю, охватил голову руками и зарыдал.
– Вну-у-у-чек! – родной и такой близкий голос бабки зазвенел откуда-то со стороны леса. – Орей! Орей!
Мальчик хотел броситься ей навстречу, но тело отказывалось подчиняться ему.
– Тут! Тут я! – закричал он, но из горла вырвался сдавленный хрип.
Услышав чьи-то шаги рядом, Орей усилием воли сумел поднять голову. Возле него стояла бабка, а позади неё много вооружённых людей.
– Я же обещала тебе вернуться, внучок! – Голос её был бодр, но в глазах застыл ужас от увиденного возле землянки зрелища.
– Нужно похоронить старика, а с медведя снять шкуру! – негромко сказал своим спутникам высокий человек среднего возраста с сединой в волосах. – И не забудьте сделать мальчишке ожерелье из когтей!
Он подошёл к Орею, поднял, словно маленького, ребёнка с земли и на руках вслед за бабкой отнёс на опушку леса.
– Пока мои люди работают, пусть малыш поспит в тени. Присмотри за ним, старуха! – Мужчина положил мальчика на заботливо подстеленную воинами волчью шкуру. – Не понимаю, как ему удалось убить медведя! Проснётся – расспросим. Когда доберёмся в Боры, попробуем найти его родичей. Ежели их не будет, заберу твоего Орея к себе в Новогород.
– Ну и хорошо, князь! – откликнулась бабка. – Мне мальца на ноги не поднять, стара я слишком, а при тебе он человеком может стать.
– Да не князь я, старая, а тысяцкий в Новогороде. Имя моё Радигост.
– Как скажешь, болярин, не сильна я в званиях ваших!
Мальчик слышал их голоса, понимал, что говорят о нём, но думать ни о чём ему не хотелось.
Состояние безопасности и покоя окутало его, и в первый раз за много ночей и дней он забылся глубоким спокойным сном.
«Фенрир» неторопливо приближался к далеко выступающему в реку деревянному пирсу, на котором скопилась толпа встречающих людей в праздничных одеждах.
Стоящий на носу драккара конунг беглым взглядом окинул знакомую бухту, высокие крепостные стены и строения на берегу. Походило на то, что за прошедшие годы никаких изменений здесь не произошло.
– Князь Гостомысл нас встречать не выйдет, – негромко, как будто самому себе, произнёс Рюрик. – Скажется больным.
– Я и не надеялся на это, княже, – улыбнулся Синеус. – Ты ж у него в чести никогда не был! Зато посмотри, все остальные родичи пришли, стоят, ждут, глаз с драккаров не спускают. Впереди Изяслав, а уж за ним Кужел, Таислав, воевода Свентовид и два тысяцких – Радигост и Селислав. А где же наш неугомонный княжич Вадим? Что-то я главного претендента на престол не вижу!
– Да вон он. – Палец Рюрика переместился в сторону берега. – Идёт к пирсу вместе со своим сотским Ореем. Ему ж надо показать, кто здесь главный, ждать все должны его, потому и не поспешает!
Повинуясь громким командам кормчего Есислава, викинги быстро опустили рей вместе с парусом на палубу, и «Фенрир», замедлив ход, плавно поравнялся с огромным деревянным строением. Крючья нескольких багров впились в толстые доски настила, притягивая к ним левый борт драккара.
– Мы поступим по-хитрому, а заодно поиздеваемся над княжичем Вадимом, – улыбнулся великан. – Покажем этим чванливым и хвастливым новогородцам, что не придерживаемся их обычаев. Ты сойдёшь на пирс первым. Попробуй их удивить чем-нибудь.
