- Ура, заинька моя вернется на работу! – счастливым басом хрюкнула трубка.
Поморщившись от слишком громких эмоций, отдавшихся неприятным гулом в голове, Михаил сбросил вызов и, убрав трубку в карман, вошел в темную прихожую. Щелкнул выключателем…
И на него тут же уставились сотни взглядов голодающих рыбешек, плавающих в огромном аквариуме, что сплошной стеной отделял коридор от зала.
- Чё вылупилась? – мрачно поинтересовался парень, глядя на упитанную хищную зубатку, в пару которой он всегда хотел подарить настоящую пиранью из далекой Амазонки. Чисто, чтобы посмотреть, кто из них кого первым сожрет?
Одно останавливало. Нет, не Гринпис. И даже не хозяйка этой квартиры, с которой его собственная родственница водила якобы дружбу. И даже не его отношение к горячо любимой бабушке, ради которой он разыгрывал с живущей здесь девушкой якобы нежные, амурные отношения. Ну, вот понравилась ей рыжая, и хоть ты тресни!
От биологического опыта во имя собственного любопытства и исключительно науки ради надежно удерживала сама соседка, которая в ответ на такое издевательство над рыбами, и самого экспериментатора не погнушается засунуть в этот самый аквариум, засыпав сверху еще с десяток самых крупных пираний, позаимствованных из ближайшего зоопарка.
Уж в чем, в чем, а в талантах рыжего чудища Алехин никогда не сомневался. Та легко может такое провернуть.
И не остановит ни его социальный статус, ни положение директора клуба, в котором она сама иногда работает, ни теплые дружеские отношения, ни его хмурое настроение и репутация далеко не доброго и умеющего держать себя в руках рокера.
На все перечисленное Ане Солнцевой всегда было плевать с самой высокой колокольни. Наверное, именно поэтому она с самого начала так легко влилась в компанию далеко не безобидных байкеров. Правда, с другой стороны, кто еще их вообще мог выдержать?
До сих пор особо желающих и стрессоустойчивых представительниц слабого пола как-то не находилось.
- Рыж, ты где? – крикнул парень на всю квартиру, невольно морщась от головной боли и понимая, что, кажется, с дозой любимого и столь необходимого кофеина он сегодня пролетел, как фанера над Парижем.
Его соседушки, единственной, кто умел готовить подобающий, как нужно сваренный напиток, дома не оказалось. И, к тому же, единственной, кто ухитрялся выносить его фактически пожизненное, дурное расположение духа.
Алехин прекрасно знал, что временами он становился невыносим. Знал, что когда не выспится или хотя бы не взбодрится, его на полном серьезе шугается собственная банда, а подчиненные так вообще предпочитают трусливо прятаться по утрам. Знал, но ничего поделать с собой не мог.
Без ударной дозы кофе в нем просыпался настоящий зверь.
Вон даже вчерашняя официантка с синими глазами, кажущимися огромными от натурального страха, дрожала, как осиновый листочек на ветру, хотя он, вроде, ничего особенного-то не сделал.
Ага. Так, ну вообще ни хрена особенного! Всего лишь прилюдно вытащил за ногу посетителя, рычал на нее, хотя, в общем-то, ее вины ни в чем не было. Да еще и до слез чуть не довел… Благо хоть вчера после кофе проснулся окончательно и сдержался, чтобы не наорать на нее и на чудище, разболтавшее все его тайные пристрастия, а именно о капучино с грушевым сиропом…
Дома, млять, стаяла целая батарея бутылок с ним, всех видов, марок и производителей. А что толку? Все равно парень, даже если сварганит в кой-то веки нормальный напиток, все равно будет не то!
