Она вышла в сеть. Найти Белова было непросто, но кое-что сохранилось. Его профиль давно числился неактивным, но геотеги посещений показывали странную закономерность: каждые пятнадцать дней он появлялся в одном и том же неприметном баре на окраине Второго пояса.
Прошла короткая мысль – ловушка? Приманка? Или всё по-честному? Без риска, она знала, уже не будет.
Лиана вернулась к протоколу АДАМа. Система технически «закрыла» дело, но она научилась читать между строк. Существенная деталь: температура тела брата была ниже нормы уже на момент фиксации «смерти». Так не бывает при обычном сбое. Кто-то вмешался в параметры до аварии.
Возможно – сам Николай?
***
За окнами сгустилась изморось, и мегаполис растворился в серых огнях. Лиана, накинув куртку, застегнула замки цифровых блоков и разблокировала одну из одноразовых сим-карт.
– Дальше – только вниз по кроличьей норе, – пробормотала она себе.
Она знала, ей придётся разбираться одной. Официальная машина предпочла бы забыть о «несчастном случае», судебные ИИ уже всё решили. Но если правда таится за тщательно сгенерированной ложью, искать её могут только те, кто умеет сомневаться.
Детективная часть её самой загорелась – искра, которую уже невозможно было погасить никаким АДАМом.
И на мгновение ей показалось, что в глубине памяти брата звучит его голос:
«Храни свой осадок. Храни своё – даже если весь мир решит, что истина не нужна».
Лиана поймала себя на мысли, что не боится.
Теперь её расследование только началось.
В тёмно-сером коридоре института пахло старым пластиком и кофе из автомата. Всё тут выглядело слишком стерильным – как будто даже несчастье должно укладываться в алгоритм, не оставляя места для беспорядка. Лиана шла не спеша, понимая, что торопиться бессмысленно: система давно разогнала любых желающих найти ответы.
Ни привычки, ни эмоций – только метод. В этом мире так было легче выживать.
Её рабочее место, замаскированное под аскетичный модуль с эргономичным креслом и голографическим столом, встречало привычным холодом. В левом углу мигало сообщение: «Требуется авторизация для доступа к архивам». Она ухмыльнулась.
Лиана ввела стандартный идентификатор, реакции ждать не пришлось – на экране вспыхнул симметричный отчёт о смерти Николая В. Всё как обычно: медицинское заключение, запись сенсоров, автоматические протоколы АДАМа. Четыре подписи, подтверждающие отсутствие признаков вмешательства.
«Скучно до ужаса, – подумала Лиана, – но именно в скуке чаще всего прячется ложь».
Она повторно прокрутила лог-файл момента смерти: пульс – спад, общее напряжение мышц – выше нормы. Последние полторы минуты – ускорение сердечного ритма до бешеного сукцессионального скачка, затем резкий обрыв. Никто не задал ни одного лишнего вопроса. Для Службы эти паттерны были обычным делом, ошибка датчика могла объяснить почти всё.
«Но только не причину смерти», – поймала себя на этом мысленном «но».
– Ли, ты что тут застряла? – голос коллеги Дениса с другого отдела, как всегда, слишком громко и не к месту.
Она резко подняла взгляд – мимика стала за эти дни каменной, глаза серые, почти стеклянные.
– Не твоя смена, Денис, – спокойным голосом сказала она. – Или пришёл проверить, как работает АДАМ?
– Просто хотел узнать, всё ли у тебя в порядке, – Денис ухмыльнулся, но взгляд выдал: он нервничает.
– Да разве тут может быть всё в порядке? – Лиана кивнула в сторону экрана. – Умер сотрудник, машина списала на аритмию и сбой стандарта стрессоустойчивости – а медицинский анализ вообще копипаст из протоколов…
