– Он единственный, кто логинился во все точки, связанные с делом Николая, – Лиана понизила голос. – Даже в хим.архив. Почему?
– Без понятия. Может, его кто-то использовал? Не думаю, что он настолько прошаренный, чтобы улики править.
– Или просто пешка, – Лиана почти шептала.
Дальнейший разбор журналов дал ещё одну аномалию – сессия подписи отчёта о смерти Николая была зафиксирована в те минуты, когда Коссырев официально входил в лабораторию по своей карте, хотя в протоколах не было ни сигнала личного присутствия, ни показателей его биометрии.
– Клон-ключ? – с удивлением прошептала Лиана.
Денис прислал короткую пометку:
«Проверь камеры. 3 сектор. Я понял кое-что».
Лиана пробралась в серверную – в обход официальных маршрутов. В этом крыле было прохладно, чувствовалась еле уловимая ионовая свежесть, словно воздух тут всегда только что прошёл прогон через фильтр. Она вскрыла доступ через аварийный терминал, хотя знала, что риск нарваться на заточку по логам огромен – но анонимные предупреждения уже внесли её в список «виновных».
Она нашла нужный фрагмент на камерах третьего сектора: в три-тридцать ночи из лаборатории вышел человек в стандартном белом халате, но с капюшоном, плотно натянутым на лицо; по походке – низкий, коренастый, руки в карманах. Камера лишь на мгновение ухватила профиль – вроде бы Коссырев, но уверенность давала только общая поза, не черты лица.
Что ты тут делал, инженер? Лиана ловила себя на внутреннем недовольстве. Ей даже воспоминания казались нереалльными, будто кто-то вложил ей их когда-то чужими руками.
В этот момент на весь экран высыпался поток алых строк – аварийное системное предупреждение: попытка несанкционированного доступа. Её действия мониторили. Через три секунды консоль заполыхала:
<ПРЕКРАТИ РАССЛЕДОВАНИЕ. ДАЛЬШЕ ТЫ УВИДИШЬ ТО, ЧТО НЕ СМОЖЕШЬ ЗАБЫТЬ. ТВОЯ ПАМЯТЬ – НЕ ТЫ.>
Она отшатнулась, в висках стучало. Прожила полвека в мире, где память всегда можно было извлечь, импортировать, стереть – но никогда не была так близка к пониманию, что и она сама – не архив и не лог, а только своевременный отказ от лишних вопросов.
Но пока ещё жизнь была её, а не скриптом другого. Значит – нужно идти дальше.
***
Всю ночь Лиана составляла карту – цепочку манипуляций, цифровых следов и намёков на подлог. Фантомы сообщений, тихие голоса анонимов, пустоты в протоколах, срезанные подписи, шаблонные анализы крови… Она чувствовала – за этим стоят не просто люди, а нечто большее. Облачные алгоритмы? Корпоративные скрытые протоколы? Или кто-то, кто давно живёт среди них, пользуясь доверием и усталостью других?
Коллеги за стеной с утра будут обсуждать её странности, а завтра, возможно, настучат по инстанциям. Но ночь ещё принадлежит ей.
Под утром из интерфейса исчезли все предупреждения. Вместо них – новое:
<ЕСЛИ МОЛЧИШЬ – ЖИВЁШЬ. ЕСЛИ СПРАШИВАЕШЬ – ПОТЕРЯЕШЬ ВСЁ.>
Лиана перестала верить в случайность. Она знала: кто-то не просто наблюдает, кто-то ведёт её за ниточку. И им, похоже, уже не нужно, чтобы она нашла правду. Их задача – доказать, что и её собственная память такая же – всего лишь код, который можно подделать.
А она должна решить, во что верить: холодным цифрам, призрачным намёкам или себе самой, пока ещё способной помнить, кто она есть.
***
Снаружи вставало густое утро. Мимо по коридору проходили коллеги, их шаги отдавались эхом по модульным стенам. В этом странном мире, где правду можно заменить строкой кода, только храбрость – кажется, последнее, что ещё не взломано. Но это – только начало.
