Синяя книга Нэбо - страница 4

– Ты можешь переехать к нам.

Она улыбнулась – такой натянутой улыбкой, какой я никогда раньше не видела.

– Боже правый, Ровенна, не надо так остро реагировать. У нас все будет хорошо!

Она подметала пол, и на линолеуме растянулся целый горизонт седых волос.

– Конечно, все будет хорошо. Но если что, можешь переехать к нам.

Гейнор откашлялась, словно пытаясь избавиться от слов, грозивших вырваться наружу. Она продолжила уборку, мы выпили кофе, и наша маленькая парикмахерская показалась мне самым безопасным местом на свете.

Я не помню, о чем мы говорили после, но точно помню, что перед тем, как мы с Диланом ушли, она сказала:

– Ты всегда была добра ко мне.

Я не поняла, о чем она, потому что это Гейнор заботилась обо мне – просто оставаясь на месте и ведя себя совершенно одинаково с самого нашего знакомства.

Пару дней все было нормально. Дилан по-прежнему ходил в школу, я по-прежнему стригла женщин, а груда вещей в гараже стала казаться глупой слабостью, из-за которой мне пришлось влезть в долги по кредитке.

Но однажды утром, когда я красила волосы очередной старушки в натуральный цвет, вырубили электричество. Просто раз – и все. Свет не мигал, просто выключился и больше не зажегся. Радио замолчало, а дама, сидевшая под лампами, пробормотала: «Черт возьми, что же теперь?»

Мы подождали несколько минут, но свет не дали. Мне пришлось ополоснуть волосы клиентки холодной водой, пока она стонала и жаловалась, что только-только оправилась от простуды.

– Ничего, если я загляну в школу, вдруг у них тоже вырубили свет? – спросила я Гейнор.

– Ты можешь закончить на сегодня, – ответила она. – Придется закрыться, если свет не дадут.

Школьники играли на улице, и я немного постояла, наблюдая за Диланом. Он изображал самолет, и двое его друзей делали то же самое. Его руки были раскинуты в стороны, как у человека, распятого на кресте.

Мы пошли домой.

Электричество так и не дали. Первые несколько дней я еще ждала, но через некоторое время перестала надеяться. Дилан спросил, когда он вернется в школу, и я ответила, что точно не знаю.

Думаю, прошедшие годы меня закалили.

Иногда я вспоминаю ту себя, прежнюю. Та Ровенна, красивая и опрятная, всегда-всегда прилагала максимум усилий, чтобы хорошо выглядеть. Макияж, утюжок для волос, лак для ногтей. Я с двенадцати лет постоянно сидела на диетах, а теперь худая, мускулистая, уставшая, беспокойная и строгая. Я не красилась уже восемь лет, а мои волосы поседели. Мне тридцать шесть.

Это был плохой день.

Мама поставила ловушку у дороги рядом с домом мистера и миссис Торп, и я первым делом отправился посмотреть, не попался ли в нее какой-нибудь зверь. Сегодня небо коричнево-серое, но при этом яркое, как грязное одеяло. Мне казалось, что весь мир задыхается от густого горячего воздуха, который предвещает сильный ливень. Овощам нужен дождь, а мне – солнце.

Я поспешил к дому мистера и миссис Торп, ожидая, что ловушка пуста, как обычно. Это не лучшее место – большая ловушка в конце переулка куда эффективнее, – но да ладно. Однако сегодня кто-то в нее все же угодил.

Когда я подошел ближе, то понял: это заяц, потому что его мех был бурого оттенка, какого не встретишь у кроликов. А еще зверек был большой, как кошка. Должно быть, он услышал мое приближение, потому что начал метаться, но задняя лапа застряла в капкане.

Мне не нравится убивать живых существ.