Синяя книга Нэбо - страница 6

Мы провели утро, чиня ловушки в поле, а потом мама сказала, что пойдет вздремнуть с Моной, а мне надо почитать или что-то пописать. И я открыл книгу на странице шестьдесят два и начал изучать пятый раздел – «Размножение».

Я уже читал его раньше, но понимал лишь половину слов. Типа сперматозоид плывет к яйцеклетке, а затем имплантируется в стенку матки, и ребенок растет, пока не станет слишком большим и не выйдет наружу. Но я никогда не складывал два и два, поскольку знал, что сперматозоиды есть только у мужчин и для зачатия ребенка нужна сперма, – никогда не задумывался, как это соотносится с Моной.

Я перечитал, на случай, если что-то недопонял. Но я все понял правильно. Ну, это имело смысл, если вспомнить такие книги, как «Цвет пурпурный»[3], и историю про святого Давида Валлийского, покровителя Уэльса, в которой нехороший король по имени Сант насилует монахиню Нонну, после чего рождается Давид. Женщины рожают детей после близости с мужчинами.

Но мама уже много лет не видела мужчин. Поэтому я не знаю, откуда взялась Мона.

Я много думал с тех пор, как последний раз что-то писал. Думал обо всем, чего не знаю.

Я не знаю, почему в книгах говорится о другом мире и почему некоторые животные странные. Я не знаю, почему люди в книгах все время разговаривают друг с другом, в кого-то влюбляются, куда-то ходят, а мы с мамой и Моной торчим здесь и видим только друг друга. И я не знаю, как спросить маму, если ее лицо всегда как камень, а слова так редки и скудны.

Пуйлл становится ручным.

Я назвал зайца с двумя мордами Пуйллом. Имя взял из старой книги, одного из маминых школьных учебников, на обложке нацарапано: «Ровенна Уильямс, 11 лет». Это сложная книга под названием «Мабиногион»[4], в ней происходит много странных вещей, и мне не нравятся персонажи, которые вроде как должны были понравиться. Герои всегда слишком уверены в том, что делают. Но Пуйлл вполне ничего. Он совершает очень много ошибок, но тем не менее кто-то о нем написал.

Смешное имя – Пуйлл, оно валлийское, и в нем есть странный звук «лл», как будто воздух выходит из-под языка. Звук необычный, такой трудно произнести, если не привык. Я смутно помню его с тех пор, как говорил на валлийском в школе, но иногда боюсь забыть, поэтому повторяю снова и снова, пока пропалываю грядки или развожу костер. Л-л-л-л.

Мне кажется, Пуйлл – хорошее имя для зайца. Это двойное «л» другое, но все равно красивое, пусть и непривычной красотой, как сам заяц.

Маме не нравится писать – она говорит, все ее записи получаются корявыми, не такими, как в книгах, а я молодец, потому что вставляю диалоги и все такое и пишу так, как мы говорим на самом деле.

Я в этом не уверен, потому что мы особо и не говорим. Мама использует слова экономно, будто это еда. Я с Моной болтаю чаще, чем с мамой, но та не может ответить. Однако я все равно что-то говорю, а она лепечет в ответ. Не знаю, как мама выдерживает молчание.

Трудно долго говорить, когда некому ответить. По крайней мере, у меня есть книги, которые дают мне слова. Интересно, разговариваю ли я так же, как до Конца? Просто иногда я произношу какое-то слово или предложение, а мама странно на меня смотрит. Но как я могу знать, что сказать?

– Люди пишут не так, как говорят. Вот почему никто не любит писать.

Мне хотелось сказать: какие люди? Хотелось спросить: ты говоришь о том, что было перед Концом, мам? Но я не стал ни говорить, ни спрашивать. Потому что иногда вижу, как она смотрит на эту книгу и на полку, где хранится «Синяя книга Нэбо». Мне кажется, маме есть что сказать и что написать.