Она не хотела такой участи для своего малыша, поэтому решила, что его вырастят и воспитают ее бездетные соседи, Полина и Петр Филоновы, давно мечтавшие о ребенке. Очень хорошие люди, они всегда поддерживали ее, помогали с продуктами и по хозяйству, особенно во время беременности, когда она практически не выходила из дома. За неделю до родов Полина не отходила от Прасковьи, а когда пришел срок, сама принимала роды. Всё прошло благополучно, родился замечательный мальчик.
Прасковья мужественно держалась всю беременность. Во время родов не проронила ни слезинки, не издала ни звука, молча сцедила грудное молоко. И только когда сын взглянул на нее синими папиными глазами, разрыдалась, завыла, как раненная волчица.
"Назовите его Кириллом… И скажите ему, когда вырастет… что я его не бросала… а защищала. Любите его… воспитайте хорошим человеком, – рыдания рвались из ее горла. – Уноси, уноси его скорее, иначе я передумаю".
Несколько дней она восстанавливала силы после родов, сцеживала грудное молоко для сына и решалась на последний шаг. Она должна была навсегда исчезнуть из жизни своего мальчика, чтобы не навлечь на него беду.
Прасковья выплакала все слезы. Пытаясь как-то отстраниться, запрятав невыносимую боль и тоску в самый дальний уголок сознания, впала в оцепенение. Подолгу сидела, уставившись в одну точку, ничего не видя, не слыша, не чувствуя… То ли, спала, то ли нет… Ей становилось так легко… Она ощущала себя парящим невесомым перышком… Вырвавшись из оков отягощенного страданиями тела, ей очень не хотелось возвращаться обратно.
Такой Прасковью застала однажды Полина. Звала, трясла, била по щекам, чтоб хоть как-то привести ее в чувства. До смерти перепуганная Полина уже собралась позвать местного фельдшера, когда Прасковья пришла в себя и поспешила успокоить соседку.
Ей было совестно перед Полиной, перед сыном. Она не должна, не имеет права расслабляться. Нужно терпеть, нужно быть сильной, чтобы довести задуманное до конца. Тем более теперь, когда о ней, давно не попадавшейся на глаза, вроде как забыли. Всё внимание сельчан было приковано к Филоновым, усыновившим ребенка, которого им будто бы подкинули. Все гадали, кто же настоящая мать подкидыша.
Прасковья собиралась как можно незаметнее покинуть село, когда увидит все документы по усыновлению, так как доверяла своего малыша только этой семье. Кроме того, попросила Филоновых продать ее дом и сообщать о том, как растет сын, по адресу, который она им вышлет, когда устроится на новом месте. Но, к сожалению, всё пошло не так, как она задумывала.
Разгул стихии
Почти каждый день этой весной лил дождь, солнечные лучи никак не могли пробиться сквозь свинцовые тучи, всё вокруг стало пасмурным, неприветливым, серым. В один из таких ненастных дней стихия и вовсе разбушевалась.
Внезапно резко стемнело, началась пыльная буря, ветер срывал листву, ломал ветви деревьев, грянул оглушительный гром, засверкала молния, небеса разверзлись, и на землю посыпались куски льда размером с куриное яйцо.
Трудно описать ужас, сковавший сельчан, осознавших всю свою беспомощность перед разгулом стихии. Оставалось только в страхе и растерянности наблюдать и молиться, чтобы всё это скорее закончилось. Только что согревала, радовала, пьянила, пела весна. А через мгновение после разгула стихии словно конец света – зловещая тишина и леденящий душу холод.
