Дверь распахивается, и на пороге появляется отец. В его глазах полыхает ярость. На Жанну папа не обращает внимания, смотрит в упор на меня, и я еще сильнее сжимаюсь от страха. Никогда не видела его в таком бешенстве. Он пересекает комнату в несколько шагов и швыряет передо мной стопку газет и журналов.
— Как это понимать Регина? Скажи, что ты специально сделала этот вброс. Мне назло, — требует отец твердым голосом.
Почему-то в это мгновение я вспоминаю Семёна Ильича и нашу прогулку в парке. Вряд ли папа поверит, если скажу, что меня старик надоумил на эти глупости.
— Я всего ожидал, но такого... За что ты так со мной, Регина? Как ты посмела? — ударяет он кулаком по столу, и я делаю шаг назад. — Думаешь, после такого Ибрагимов возьмет тебя замуж?
Я молчу. У меня была заготовлена речь, но сейчас я ошарашена силой отцовского гнева. Всё напрочь вылетело из головы. Хочется закрыть уши и глаза, чтобы ничего не слышать и не видеть.
— Ты во всех ракурсах с каким-то татуированным... — Отец кривит губы, словно не может подобрать достаточно мерзкое слово для Эрика. — Что ты натворила? Как мне отмыть тебя от этого позора? Кто этот мерзавец? — давит он интонацией голоса.
Хорошо, что я действительно ничего не знаю про везунчика.
— Отвечай! Сейчас же.
— Прости, — выдаю глухое раскаяние. — Я ничего не помню. Это произошло случайно.
Отец поворачивается к подруге:
— Жанна!
— Я не знаю… Мы были в клубе… — запинается она и тут же осекается, поняв, что сболтнула лишнее.
— Клуб? — Отец угрожающе щурит глаза. — Ты посещала клуб, Регина? Ты действительно спала с этим парнем или выводишь меня из себя? Говори правду! Немедленно!
— Я действительно с ним спала.
Всё дрожит внутри. Отец бледнеет и хватается рукой за стол.
— Я в куче долгов, Регина, — произносит он надломленным голосом. — У нас серьезные проблемы. Ты не можешь даже представить их масштабы. Ибрагимов был нашим единственным шансом, — грозно продолжает отец. — Сегодня же дадим опровержение в прессу, собирайся к врачу.
— Что? — Я шокирована. — Зачем?
— Исправлять ошибки, которые ты натворила! Свадьба состоится, хочешь ты того или нет.
— К врачу зачем? — сиплю я.
Всё мое существо восстает, когда начинаю понимать, к чему он клонит. Я надеялась, что до подобного не дойдет.
— Хочу убедиться в правдивости твоих слов. И если ты мне не солгала, то будем восстанавливать потерянную честь. Я из-под земли достану этого мерзавца и сотру в порошок. Собирайся.
— Нет! Я никуда не поеду. Ты не можешь...
Меня скручивает от боли в животе с такой силой, что я сгибаюсь пополам. Папа знает об этой особенности моего организма. Дает время немного прийти в себя и, когда выпрямляюсь, произносит ледяным голосом:
— Сегодня останешься дома и отлежишься, а завтра утром поедем в клинику. Проведешь там несколько дней. Иману я скажу, что у тебя случился стресс на фоне всей этой шумихи и ты сильно переживаешь. А потом ты вернешься к обычной жизни как ни в чём ни бывало. И чтобы нигде, никогда и ни при каких обстоятельствах я не слышал о том, что это правда. Ты меня поняла?
— Папа, ты совершаешь ошибку.
Из глаз начинают катиться слёзы.
— Это ты ее совершила! Все участники беспредела, абсолютно все, будут наказаны. С твоим отцом, Жанна, я сегодня же переговорю. С этого дня ты в нашем доме персона нон грата, — обращается он к помертвевшей подруге.
Папа выходит из комнаты, пошатываясь, а я всё же сдаюсь и на слабых ногах иду в туалет. После того как прочищаю желудок, становится чуть легче, в голове проясняется.
