А когда начинались бои, он в разведку ходил, и поймать его было нельзя, так он ловок был и умел.
И однажды на спор он сказал, что среди бела дня снимет сети, которые на берегу рыбаки поразвесили. Дело было то в праздник, на ярмарке. Слышали все, и над ним посмеялись, сказали что хвастает он, ведь одно дело, коли в траве он скользит иль среди камней затаился, и вовсе же невозможно на пляже пустом, на песке, где-то спрятаться.
Ну а пуще всех бабушка Истилима, тогда ещё молодая, насмехалась, и говорила, что коли поймает его близ сетей, что она на просушку повесила, отхлестает нагайкой его, чтобы зря языком не трепал.
Только так оказалось, что первой как раз сетей она и лишилась, и до сих пор не знает никто, как же всё произошло.
Обиделись за пропажу, и пошли рыбаки с кулаками в Сады, да их там уже ждали, и драка была небольшая, но обиду запомнили крепко.
А пуще обидно, то тайну никто разгадать не сумел – отказался тот парень сказать, как же так он снял сети, и никто не заметил?
Не иначе, колдун! Так решили родные той девушки, и тех рыбаков.
Вот с тех пор с Садами не ладят все жители их поселения Звонкие Голоса.
«Так когда это было! Сто лет уж прошло! – Истилим закричал. – Всё пора позабыть!»
«Как бы не так, – сурово отец припечатал. – Раз тот парень колдун, то и может быть все они там колдуны. И зачем с ними знаться?»
Закручинился тут Истилим, буйну голову низко повесил, думать стал, как же сделать, чтобы ему разрешили Любушку в дом привести.
Стал из дома частенько он в Сады уезжать, со своей ненаглядной встречаться, да на речке кататься, смотреть в родные глаза, что сияют счастливо и нежно…
Но однажды пошёл Истилим на охоту на тура, решил так развеять он грусть и тоску.
Только ведь говорится недаром, что не стоит впустую в животных стрелять.
Не успел Истилим тетиву натянуть, как порвалась она, и остался совсем Истилим безоружен.
Да, был наш Истилим богатырь, ловкий, сильный, да только ведь тур свою жизнь защищал, потому и напал стремительно, и, сбил он парня с ног, и турицы его потоптали Истилима изрядно.
Лежал Истилим во степи, высоко над ним пролетали орлы, и где-то далеко река несла свои волны неспешно.
«Не хочу умирать, – подумал Истилим. – Любушка ждёт меня, волнуется, как же я смогу огорчить её?»
И пополз, собирая силы, к реке. Долго полз, все руки, ноги исцарапал, от боли сознание терял.
А Любушка между тем ждала своего милого, а его всё нет и нет. Только на сердце всё тревожно, кажется ей, что с любимым её неладно, случилось что-то нехорошее.
Взошла Любушка на крутой обрыв над рекой, распустила волосы по ветру, бросила горсть семян:
«Ой ты ветер, буйный, сильный!
Клонишь во степи ковыль ты!
Облетел ты всё вокруг,
Может, видел, где мой друг?
Что случилось, жив ли милый?
Может, потерял он силы?
Расскажи мне, ветер вольный,
Ведь гуляешь на просторе,
На вопрос мой дай ответ!
Нужна помощь или нет?»
Тут же пыль перед Любушкой закружилась, и в пыли этой Любушка увидела очертания мужской фигуры, что ползёт медленно, теряя силы.
Побежала Любушка к воде, села в лодку, отпустила в воду кусок хлеба и произнесла:
«Милая, добрая, сильная река!
Течёшь ты очень плавно к нам издалека.
К моему любимому отнеси меня,
Прошу тебя, могучая, светлая река.»
Понесли волны лодку вниз, вниз, а потом прибили к берегу. Поклонилась Любушка реке, и поднялась вверх, по камням, и увидела, что вдалеке на земле что-то еле-еле движется. Подбежала – а это Истилим пытается ползти.
