Сморг стоял в шлюзе, тяжело дыша в шлеме, хотя скафандр исправно поддерживал давление и подачу кислорода. Его облачение было походным и очень удобным, одновременно обеспечивая надежную защиту и долговечность жизнеобеспечения.
– Открываю внешний люк, – сказала Арма. – Температура в норме. Атмосфера вполне пригодна для дыхания. Биосигнатуры не наблюдаются. Из известных форм жизни – пока только мхи, микрофлора и пыльцевые бактероиды.
– Что ж, довольно живенько для мертвой планеты, – буркнул Сморг.
Послышался вздох шлюза, затем скрежет и шум ветра. Он сделал над собой усилие и шагнул наружу.
Тормозные модули и экзоскелет скафандра мягко погасили силу удара при прыжке с глыбы. Вокруг поднялась пыль. Земля под ногами была твёрдой, но слегка пружинила. Что-то старое и, возможно, даже технологическое, лежало под этим слоем. Он наклонился, коснулся поверхности ладонью в перчатке – на пальцах остался серо-синий налёт, как пепел, только с металлическим блеском.
– Ты фиксируешь какую-то структуру под поверхностью? – спросил он, обращаясь к Арме.
– Сканеры показывают, что под тобой как минимум три объёмных уровня, под ними тоже что-то есть, но рассмотреть не могу – сигнал экранируется. Вход в верхний ярус скорее всего заблокирован или чем-то завален. Улавливаю локальное питание – вероятно, как минимум часть старой системы до сих пор активна.
– Возможно, это то, что мы ищем, – сказал Сморг. – Мне знаком рисунок на этих плитах.
– Каким это, интересно, образом? – поинтересовалась Арма тоном заботливой и внимательной мамы.
Он чуть помедлил, а потом с запинкой ответил:
– Фрагменты такого орнамента… были изображены в старых схемах. Я ведь рассматривал их тысячу раз, пока жил на орбитальной станции, и даже пытался разглядеть их на планете через телескопы.
Он сделал несколько шагов вперёд, медленно и осторожно, словно хотел, чтобы планета его заметила и узнала.
– Когда они были здесь в прошлый раз… Я ведь тогда остался на корабле, – сказал он негромко. – А теперь вот… пришёл сам.
Арма не ответила. Несколько секунд она анализировала поступающие сигналы, затем подала команду на шлюз технического отсека.
– Подключаю дроида сопровождения, – наконец послышался её голос, – Модель активна, все системы в норме. Он пойдёт с тобой, и благодаря этому я всегда буду рядом. Я просчитала, что в текущей обстановке это вариант будет намного эффективнее биодрона.
В боковом шлюзе показался один из боевых дроидов. Массивный, но довольно ловкий и надёжный – он напоминал современные модели вриинской военной поддержки. Под бдительным руководством Армы несколько таких образцов были переоборудованы под задачи автономного патруля для наземных разведок местности. Его чуткие сенсоры и датчики внимательно анализировали окружающее пространство, передавая всю информацию на «Армаон».
– Ну вот, – сказал Сморг, с одобрением оглядывая дроида, когда тот оказался рядом. В его интонации промелькнули довольные нотки. – Хоть ещё кто-то тоже не поехал в отпуск.
– Он полностью под моим контролем, – отозвалась Арма. – Пожалуйста, постарайся не вставать у него на пути и не забегать вперед. Иначе я буду бить тебя током.
Он посмотрел на дроида, помолчал, и добавил:
– Мы подружимся. Если он не очень шумный.
– Он точно не шумный, – ответила Арма. – Скорее, он убийственно тихий.
Сморг уважительно кивнул.
Впереди, у подножия холма, виднелась шахта – спиральная, как раковина. Её гладкие, почти зеркальные края светились слабыми оттенками синего и темно-серого.
