– Большое спасибо! Чачу здесь еще не пробовала, – поблагодарила я.
– Как вам Тбилиси? – поинтересовался он.
– О чудесный город! Я в полном восторге!
Дружески похлопав меня по ушибленному плечу, хозяин удалился, дабы не мешать нашей «приятной беседе».
Я вкратце пересказала свои приключения, опустив излишние детали. И Леша лишь спросил: «Может, обратиться в милицию? У меня хороший знакомый в горуправлении работает».
– И что там скажу? Что, встретилась с друзьями, набралась, и кто-то уволок меня от гостиницы? Я даже лиц ничьих в темноте не разглядела! – вздохнула и выпила чачу также из Лешиной стопки. – А потом отсюда отправят запрос в мою газету, которая, между прочим, является органом ЦК компартии республики. Помнишь, какой скандал вышел в ВКШ, когда декан застукал меня за чтением книжки?
(Подкравшись сзади во время лекции, декан застал меня за чтением «Одного дня Ивана Денисовича». И пригрозил из Школы исключить. Спас тогда Сударушкин. Надел ватник и отправился в ЦК ВЛКСМ к наипервейшему секретарю, с которым сошелся в какой-то поездке. После чего из ЦК дали отмашку и порекомендовали ограничиться тем, что я осознала всю пагубность своего проступка.
– Точно, осознала? – разочарованно переспросил декан.
– Точно-преточно! – я радостно закивала головой.)
– И что будешь делать дальше? – вернул меня на грузинскую землю Леша.
– Поеду на автовокзал за билетом. Расскажи, как добраться.
– Может, лучше тебя проводить?
– Брось! В одну воронку снаряд дважды не попадает! А тебе давно пора на службу.
Мои слова подтвердил фотокор, передавший наказ от начальства – немедленно прибыть на рабочее место. Уже распрощавшись, Леша вдруг обернулся: «Да, а что с твоим мужем-то стряслось?»
– В каком смысле?
– Ты вчера из-за него так плакала!
– А, ерунда, дамская истерика! Забудь!
Пообещав себе впредь воздерживаться от публичных драм, я потом еще пару раз, наверное, срывалась – в общем-то, терпимый результат при нынешней непростой действительности. Но всякий раз убеждалась, что лучше было обойтись без исключения, лишь подтверждавшего справедливость установленного правила.
На автовокзале ко мне, как к родной, кинулся все тот же тип – с угрюмой щербатой рожей. «Да что же такое делается? Порядочным женщинам проходу не дают!» – погромче возовопила я.
– У вас проблемы? – спросил носатый рыжеватый парень.
– Вот, он меня преследует!
Носатый что-то сказал на грузинском щербатому, и тот исчез.
– Спасибо огромное!
– Чтобы такую красивую девушку кто-то обидел! – причмокнул он толстыми губами. – Слушай, у меня есть немного свободного времени. Хочешь, я тебя подброшу, куда надо, и заодно город покажу?
Я отказалась, было, но затем согласилась: ведь города, и в самом деле, толком не увидела. Да и что он мог мне сделать – среди бела дня!
Для начала Дато (как он представился) растолкал очередь и купил для меня билет на завтрашний рейс. А затем, прихватив по дороге букетик фиалок, покатил на раздолбанной «девятке» по грузинской столице, чтобы продемонстрировать традиционный открыточный набор – вот дворец царицы Дариджан, вот храм Метехи и крепость. Попутно Дато пересказывал исторические легенды, сыпал анекдотами и громко приветствовал встречных: казалось, он знал всех – от продавца цветов до гаишника на площади. Мимоходом разъяснил и причины возникших проблем с абхазами.
– Представь, ты из милости временно пустила человека в свою квартиру. А потом тот заявляет, мол, теперь это его комната, поскольку он здесь давно живет.
