Скрипачка и вор - страница 18

Пытаясь собраться с мыслями, я ответил, стараясь придать голосу уверенность:

– Ну, скажи свое имя, чтобы я имел представление, что и кому отдавать!

– Меня зовут Иван! – прорычал голос, и в трубке раздались короткие, пугающие гудки.

Звонок оборвался, оставив меня в состоянии полной растерянности и нарастающего страха. Иван… Кто такой Иван? И что я должен ему отдать? Сердце бешено колотилось, а в голове роились самые мрачные предположения. Это что, какая-то месть? Или просто чья-то злая шутка? Но голос звучал слишком серьезно, слишком угрожающе, чтобы быть шуткой. Нужно срочно что-то делать, но что?

Солнце нежно коснулось кожи, словно стирая воспоминания о ночной грозе и ливне. Ни следа от буйства стихии, только ласковое тепло и предвкушение нового дня. Сегодня репетиция, а значит, придется ненадолго забыть о внезапно нахлынувших чувствах. Сцена ждет, и все мысли должны быть только о предстоящем выступлении. Влюбленность подождет, а сейчас – скрипка!

Собравшись с мыслями, я наконец-то настроилась подняться с кровати. Шелковая бордовая пижама с шортиками слегка прилипла к коже, создавая какое-то неприятное ощущение скованности. Хотелось чего-то более свободного и удобного, поэтому я быстро сменила свой ночной образ на повседневный: надела серую футболку с надписью и черные леггинсы "лапша". Теперь можно и делами заняться. За мной должен заехать Кирилл, поэтому я не расторопно умылась и почистила зубы. Предметы у меня всегда стоят на одном и том же месте, чтобы мне неприходилось их искать.

Наконец-то! Звонок в дверь заставил меня встрепенуться. Я схватила трость и, торопясь, слегка задела боком угол обувной тумбы. Внезапная боль пронзила бедро, заставив меня застонать. Превозмогая себя, словно раненый солдат, я все же открыла дверь.

На пороге стоял Кирилл, и его доброжелательное приветствие прозвучало как бальзам на душу.

– Привет, сестра, ты уже готова?

– Да, Кирилл, правда день начался не с той ноты, – произнесла я сонно, потирая правый глаз ладонью.

– Ну ничего, сейчас взбодришься! По дороге расскажешь, как вчера все прошло, – Кирилл подмигнул, протягивая мне руку. Я ухватилась за нее, и он, не церемонясь, вытащил меня за порог. Оказавшись в машине, он тут же перешел в режим допроса.

– Как Милош себя проявил? Не приставал? – спросил Кирилл, так сильно сжимая руль, что костяшки его пальцев побелели. В его голосе сквозило напряжение, и я поняла, что вчерашний вечер волновал его гораздо больше, чем он показывал.

– Все нормально, Кирилл, правда. Просто… мне было очень неловко общаться с ним. Я чувствовала себя не в своей тарелке и боялась все испортить, – призналась я, прикрыв рот рукой и тихонько хихикнув.

Напряжение в машине, казалось, немного отступило, и я позволила себе расслабиться, откинувшись на спинку кресла. В голове я пыталась нащупать мотив, ту самую мелодию, которую должна буду исполнить. Но все мои усилия разбивались о волну фантазий, в которых главным героем был Милош. Музыка и он, казалось, вели между собой тихую, но упорную борьбу за мое внимание. И, признаться честно, Милош пока выигрывал.

Тишина обрушилась внезапно, как будто кто-то выключил звук. Мы приехали. Едва двигатель затих, я услышала приглушенный щелчок закрывающейся двери. И тут же, словно по знаку, распахнулась дверь с моей стороны. В проеме стоял Кирилл. Я протянула руку, и он, крепко сжав мою ладонь, помог мне выйти. Опираясь на его сильную руку, я медленно пошла к зданию. Вокруг слышались приветствия, голоса, которые я узнавала, но лиц не видела. Это были мои коллеги, актеры и работники театра. До самого зала я не могла сдержать улыбку. Я снова здесь, вдыхаю этот неповторимый запах старых кулис, пыли и дерева, такой знакомый и любимый. Скоро я снова прикоснусь к своей скрипке, почувствую ее тепло. Как будто я вернулась домой после долгой разлуки. Теперь я точно знаю – это мое место.