Скрипачка и вор - страница 20

– Привет! Ты меня напугал! – произнесла я полушепотом, стараясь скрыть смущение. Милош рассмеялся, и в этот момент мне показалось, что я выгляжу довольно странно, как будто попала в какую-то комедию.

– Я отпустил твоего брата под свою ответственность, – сказал он с легкой усмешкой. – Идем гулять?

Я почувствовала его дыхание на своем лице, и сердце забилось быстрее. Он протянул мне руку, слегка коснувшись моего ребра, и в воздухе повисло что-то особенное. Обстановка стала весьма интимной, и мне показалось, что он может наброситься на меня прямо здесь, на этой сцене, где все вокруг вдруг стало неважным. В этот момент я поняла, что между нами возникло что-то большее, чем просто дружба и меня это напугало.

– Гулять? – повторила я, стараясь звучать непринужденно, хотя голос мой дрожал. – Куда именно?

Он улыбнулся, и эта улыбка была такой заразительной, что я не могла удержаться от ответной реакции.

– Есть одно место, – сказал он, слегка наклонив голову, как будто это было секретом, который он собирался мне открыть. – Оно не далеко отсюда, но там очень красиво.

Я кивнула, и он, не отпуская мою руку, повел меня за собой вниз по ступенькам и прямиком из зала. Мы шли по узким улочкам, и я чувствовала, как его рука крепко держит мою, словно он не хотел, чтобы я сбежала. Вокруг нас раздавались звуки оживленного города: смех, разговоры, музыка из ближайшего кафе. Но в этот момент все это казалось далеким и неважным.

В один момент меня обдало удивительным запахом: свежескошенной травы и влажной земли, словно после дождя. В воздухе витала какая-то особенная свежесть. Я чувствовала, как Милош прожигает меня взглядом, но вскоре он сдался, и в его глазах промелькнула улыбка.

– Я же тебе обещал, что мы покормим уточек! – сказал он, и нежно поцеловал меня в макушку растрепанной головы.

– Мы что, в парке? – с улыбкой спросила я, оглядываясь вокруг вдыхая аромат весны.

Да, идем ближе, – сказал Милош, и в его голосе звучало предвкушение. Он бережно вложил мне в ладони несколько мягких ломтиков хлеба, и мы двинулись к водоему. Там уже царила суета: утки, предчувствуя угощение, плескались в воде и радостно крякали, словно приветствуя нас.

В этот момент все вокруг казалось ожившей сказкой. Мы кормили уток, наблюдая, как они жадно хватают брошенные кусочки. А потом, смеясь, начали кидать крошки хлеба друг другу в рот, превращая обыденное кормление в веселую игру. Солнце ласково грело, вода тихо плескалась, и в воздухе витала атмосфера беззаботного счастья.

Она была просто невероятной. Стояла у пруда, такая безмятежная и светлая, словно сошла с полотна художника. Каждое её движение, каждый поворот головы казался мне совершенством. Я не мог отвести взгляд.

Особенно меня завораживали её глаза – глубокие, лучистые, в них можно было утонуть. А губы… чувственные, манящие, они словно шептали о нежности и страсти.

Она кормила уточек, рассыпая крошки хлеба из ладони, и казалась совершенно счастливой в этот момент. Вся её сосредоточенность была направлена на этих маленьких созданий, и она, казалось, совсем не замечала моего присутствия. Я стоял в стороне, боясь нарушить эту идиллию, просто наслаждаясь возможностью наблюдать за ней. В этот момент она была прекрасна в своей простоте и искренности.

– Милош, – наконец-то Аделин вспомнила обо мне и начала искать глазами. Сердце забилось чаще, словно я снова был мальчишкой, впервые увидевшим ее. Я подскочил к ней, боясь, что она оступится в пруд.