– Алло! Алло! Вовка, – кричит, – куда ты пропал, ты меня слышишь?..
Смотрю на эту суку Сарыева, а он сидит, ухмыляется. Ну, я его трубкой по зубам… Видимо, он понял, жаловаться не побежал. Да назавтра я и сам написал заявление «по собственному желанию». Вот и катаюсь пятый год с бригадой…
Доктор умолк. Сашка стоял обалдевший, не чувствуя холодного ветра. Вывел его из ступора хриплый голос Семёныча:
– Эй, доктора, бросай окурки, пальцы сгорят. Жизнь не сигарета, дважды не прикуришь! Вызов, в третий микрорайон, сердечный приступ. Нас ждут, поехали…
Самый сладкий сон под утро, а если это происходит на дежурстве на «скорой» в канун Нового года, то он приобретает привкус верескового мёда. Так говорят…
Но лично Саня никогда не пробовал верескового мёда, потому что ни разу, для особо одаренных повторю – НИ РАЗУ не спал по-человечески. Может быть, сегодня удастся?..
– Двадцать третья бригада на выезд. Повторяю, двадцать третья бригада на выезд.
– Да иду я, иду!
Саня спустил ноги и, прежде чем засунуть их в полусапожки, слегка размял круговыми движениями. Потом широко зевнул и вслух произнёс «утреннюю молитву»:
– Все больные – законченные гады! Господи, пошли им лёгкую смерть, как только прикоснутся к телефонной трубке. Не для себя прошу, а для ближнего своего. Аминь!
Покрутив шеей, как боксёр, надев помятый халат, он начал спускаться на второй этаж. Их подстанция располагалась во дворе обычного многоквартирного дома.
Ещё спускаясь, он услышал переругивания между врачом Галиной Сергеевной Шепитько и диспетчером Степанидой.
– Я туда не поеду!
– Но сейчас ваша очередь.
– Я не для того кончала медицинский с красным дипломом, чтобы трупы перевозить!
– Почему сразу труп?
– А что, по-вашему, будет лежать в декабре при минус двадцати, слегка присыпанное снегом?
– Может быть, человеку стало плохо с сердцем, и он упал…
– Ага, а перед этим догола разделся!
Саня, деловито зевая, зашел в диспетчерскую.
– Чё за шум, а драки нету?
– Тебя интересует выезд на декабрьский номер «Плейбоя»?
– В каком смысле?
– В эротическом! На сигналку, а то доктор Шепитько боится ехать!
– Вообще-то сейчас не моя очередь, у меня завтра утром три пары, я хотел отоспаться… – начал отнекиваться Саня.
– Да ты сигналку-то посмотри, – наставительно произнесла Степанида.
Степанида, или баба Степа, была крупной и дородной женщиной, отменной хозяйкой и прекрасно готовила, но Бог не дал ей детей. Она охотно подкармливала подрабатывающих на подстанции студентов. Сашка ходил у нее в любимчиках.
– Можете писать докладную, я на этот вызов все равно не поеду! – произнесла Галина Сергеевна и вышла, громко хлопнув дверью.
Саня ещё раз перечитал мотив вызова, но теперь уже вслух:
– Обнажённая девушка на улице… Снегурочка, что ли?
– Сашка, я тебя очень прошу, съезди! Достала меня эта тощая вобла. Стерва стервой, а думает, что она северное сияние! А я тебе напеку к следующему дежурству таких пирожков с картошкой и капустой, пальчики оближешь.
– Подкуп должностного лица, карается… – начал сурово фельдшер, задумчиво хмуря лоб, как будто вспоминая статью уголовного кодекса. – А сколько будет пирожков?
– Пятнадцать!
– Вот… С этого и надо было начинать! А то «Плейбой», Снегурочка в ассортименте. Ладно, Пётр Васильевич, поди уже, заждался в машине. Пойду я, кстати, дежурю послезавтра…
Через десять минут машина подкатила к продуктовому магазину. На часах было без двадцати шесть. В ожидании, когда привезут бочку с молоком, уже стояло 5—6 граждан с бидончиками и стеклянными банками в авоськах. Рядом одиноко стоял милицейский газик.
