- Хочу представить вам Айгрин, новую кухарку, - сказал, поднявшись, Халдор. – И поблагодарить ее от нашего имени за вкусный ужин. Не хочу обидеть Катриссу, мы все ее любим, однако каждый хорош на своем месте.
Мужчины согласно и одобрительно загудели. Мои уши загорелись от смущения, но было приятно.
Конечно, я не считала, что мое место – до конца жизни готовить обеды бригаде сапожников, но для начала, без сомнения, мне очень повезло. Осмотрюсь, привыкну, может, подкоплю денег, а там будет видно.
- Если что-то понадобится, Айгрин, обращайся к Шантеру или ко мне. Завтра он выдаст тебе немного денег в счет платы, чтобы ты смогла пойти на рынок и купить себе самое необходимое.
Это было очень кстати, даже просить не пришлось. Память Айгрин намекнула, что надо поклониться, и я изобразила нечто вроде «малого японского поклона».
Когда я вернулась на кухню, Бадрис уже ушел, а Лоппи и Катрисса убирали со стола.
- Ну вот и все, - сказала она, закончив. – В столовой они собирают посуду сами и ставят на окно. Идем спать, Айгрин, утром подниматься рано. На завтрак надо сварить кашу и яйца, нарезать хлеб, сыр и копченое мясо. И багран заварить.
Баграном назывались измельченные зерна, которые заваривали кипятком. Мне было очень интересно, похож ли этот горячий напиток на кофе, без которого я уже начала немного страдать.
- А посуду мыть? – спохватилась я.
- Это работа Лоппи, - махнула рукой Катрисса. – Идем.
Мы вышли во двор, пересекли его и оказались у одной из двух отдельно стоящих пристроек, той, которая была поменьше.
- Там конюшня, - Катрисса показала на вторую. – А здесь комнаты для слуг. Наверху живут Бадрис и Лоппи, а я внизу.
- А Шантер?
- Он в доме.
Комната оказалась не слишком просторной. Кроме двух кроватей в ней помещались шкаф, стол и два стула.
- Которая у окна, та твоя. У тебя ведь нет никаких вещей с собой?
- Откуда? – вздохнула я. – Как была, так и ушла из дома.
- Ничего, - Катрисса погладила меня по плечу. – Я дам тебе ночную рубашку. А завтра получишь деньги и купишь себе что-нибудь. Рынок здесь рядом, сходим вместе после обеда. Пойдем, покажу ванную.
Помещение за лестницей на второй этаж по размеру было не меньше нашей комнаты. В одном углу обнаружилось некое подобие унитаза с водяным смывом, в другом, за перегородкой, кран и решетка в полу. Тут же на небольшой плите исходил паром бачок с горячей водой.
- Это Бадрис сделал, - пояснила Катрисса. – Холодная вода течет по трубе из бака на крыше, а горячую можно набирать ковшиком. Он обещал подумать, как сделать, чтобы текла прямо теплая.
Я, конечно, могла бы подсказать идею смесителя, но вряд ли Бадрис оценил бы такое прогрессорство. Мужчины слишком самолюбивы. С другой стороны, черпать кипяток ковшиком и доливать холодной водой из-под крана тоже не хотелось. Надо было подумать, как навести его на мысль, чтобы он был уверен, будто изобрел смеситель сам.
Поплескав на себя из ковша и почистив зубы пальцем, я напялила огромную ночную рубашку Катриссы и забралась под одеяло. Кровать оказалась не слишком удобной, но принца мне в этом мире не подогнали – за исключением того, который чуть не задавил каретой, - так что изображать из себя принцессу на горошине не было смысла.
Катрисса принялась расспрашивать о моей семье – то есть о семье Айгрин, конечно, - но уснула на полуслове. И я наконец смогла спокойно подумать о том, что со мной произошло. И по-настоящему осознать: прежняя жизнь кончилась – началась совсем другая. Хотя и оставалась еще надежда на то, что все это мне только снится. Ну бывают же такие длинные и похожие на реальность сны. Утром зазвенит будильник, и я повезу свадебный торт в ресторан. И буду вспоминать свой странный сон. Но, по правде, надежда эта была слишком уж бледной.
