Читать онлайн Олег Панкевич - След Дракона

Я рассматриваю женщину, сидящую передо мной.

Не понятный возраст – слишком детское открытое лицо с ясными голубыми глазами, наверное, немногим больше тридцати пяти. Определенно не скажешь, сколько ей лет. Не выглядит молодящейся старушкой, нет на лице вмешательств косметологов – надутых губ, подтяжек и т.д. Просто приятная женщина средних лет. Зашла в кабинет уверенным шагом, удобно разместилась в кресле. Никакого следа беспокойства, которое часто проявляют пациенты в кресле психиатра.

На нашей первой встрече, первым впечатлением было, что ситуация распространенная и достаточно привычная: какая-нибудь тревожность или фобия, проявляющаяся исключительно в момент встречи с раздражителем, т.к. вид и взгляд у дамы был абсолютно нормален и ее спокойствие обволакивало все в кабинете.

Есть такие уютные люди, рядом с ними чувствуешь себя хорошо, они совершенно не распространяют вокруг себя нервозности. Может, пришла проконсультироваться по поводу болезни родственника, такое также достаточно часто происходит в моем кабинете. Но как же я тогда ошибался… Как только она начала говорить …

Шатенка, волосы до плеч, голубые глаза, бледная кожа. Приятная. Голос глубокий, речь внятная неторопливая.

Одета просто – джинсы и блузка. Сумка через плечо. Ничего выдающегося.

Мы разговариваем с ней, и меня пронзает током. Выворачивает и скручивает мою душу. Я боюсь. Я боюсь, что она пришла за моей душой. Выбрала меня, как жертву. В тоже, время я чувствую себя абсолютно счастливым, другим. Собой. Я рядом с ней, я всегда в месте, в котором можно все…

На первой консультации она представилась Лолой и сразу сказала, что это ее ненастоящее имя.

Пояснила, что пришла т.к. в ее жизни происходят странные вещи, и она не может определить, реально ли происходящее с ней, или плод ее воображения. Я попросил рассказать подробнее, был заинтересован – шизофрения с ее галлюцинациями и навязчивыми состояниями? Голоса?

Она молча достала листок и положила передо мной.

– Это монолог, записанный на лист. Что-то заставляет меня писать мои мысли. Более того, мне было сказано, что, если я не проявляю себя в написании текста, не делюсь с информацией с миром – меня не станет. При этом я совершенно не понимаю, чем и с кем я должна делиться.

Я просто пишу маленькие записки, стихи, рисую рисунки, делаю фотографии и выставляю в интернет. Только благодаря этому – я еще тут сижу вполне живая, здоровая и довольная жизнью.

И ситуация не особо меня и беспокоила бы, наверное, если бы не одно, но. Что – то стало происходить со мной и на физическом уровне.

– Можно подробнее? Кто именно сказал, что Вас не станет? Что именно Вы испытываете?

–Что Вы чувствуете? И что происходит на физическом, как Вы говорите, уровне?

Она протягивает листок и просит прочитать

Монолог

Монолог – это даже не рассказ. Это просто перенос на бумагу того, о чем думается и что чувствуется на сегодняшний день. Дан мне как упражнение, которое я не могу не выполнить. В монологе всегда есть куски биографии, так что придется писать без утайки некоторые личные вещи. Этакая обнаженка получается.

Мысли, мысли, как мухи кружатся в моей голове. Жвачка для мозга. У каждого она своя.

Хочешь познакомиться с настоящим собой? Послушай, о чем ты думаешь. Это то, что тебя наполняет. Твой замкнутый круг. Проанализируй истоки своих мыслей и быстро решишь все свои проблемы. Решишь – если захочешь, все про это знают. Но только единицы готовы нырнуть вглубь себя и встретиться с собой истинным. Истина ведь бывает неприглядна.

Стою в электричке. Еду на работу. Вокруг люди. Много-много живых организмов.

Серые скучные люди, унылый взгляд. Посмотришь поверх голов в вагоне – ощущение тоски и серости, смазанное впечатление толпы. Черные, серые неприметные вещи, усталые, сосредоточенные лица.

Несколько студентов радуют парой ярких красок. Довлеет низкая энергия, алкоголизм (сколько же пьющих людей вокруг), беднота, радости нет. На единицах цепляется взгляд – личность, душа в глазах, мысли, мысли. А все вместе – серая безликая масса…

Сверхчувствительность – это когда ты ловишь эмоции других людей. Проживаешь их своей кожей. Тонкая кожа на всю жизнь. Тело состоит из паутинок нервной системы, которыми ты цепляешь все вокруг. И если в окружении много низких частот – страха, агрессии, гнева, лжи и т.д., ты начинаешь задыхаться в этом как в зловонной луже. Заражаться общим настроем и болеть, болеть душевно за всех за них…Не они болеют – ты…

А ночью сегодня я опять расправила крылья и летела во сне. Красиво было. Над дорогами, заснеженными летела, полями. Ощущение скорости, полета, свободы…

Проснулась и на работу. В электричке. В толпе. Серой. Я – часть этой толпы. Интересно, а они летают во сне?

Запах перегара въелся в стены

Старого уставшего вагона.

Стук колес меня уводит в мысли,

Что бегут быстрее нового перрона.

Мысли – как же в голове моей им тесно,

Чувства – как же я от вас устала.

И бегут,

Перебирая шпалы,

В голове картинками играя…

Я смотрю на отпечаток ладони, оставленный на моем рабочем столе. Ровная не глубокая вмятина ладони и пять пальцев. Мягкий и красивый след волшебства, оставленный мне на память…

Так прошла наша первая встреча с Лолой, как она себя назвала. То, что это имя не настоящее я даже не сомневался, но договор моей клиники, подразумевал конфиденциальность в общении с пациентами, при их желании.

Я работаю в платном медицинском центре, коих в стране развелось очень много. Т.к. клиенты нашего центра люди разные, бывают и очень успешные в финансовом плане, директору клиники пришла мысль ввести должность психиатра для частных консультаций. Приходят ко мне в основном для консультаций по части самочувствия нездоровых родственников, сомневающиеся в своем психическом здоровье истеричные дамы. Родители с проблемными подростками в основном посещают местного психолога – консультанта. Тот иногда присылает их ко мне для назначения диагноза или просто глубокой диагностики. При назначении каких-либо лекарств, конфиденциальность недопустима, но на частных приемах, пока речь не зашла о назначении рецептурных препаратов, пациент может оставаться инкогнито.

Что-то в глазах, голосе, повадках, говорило мне о ее полном внутреннем спокойствии. Понятно было, что случай интересный, скорее всего, будет неприятный диагноз, но оставленная вмятина на моем столе, сделанная на моих глазах, без малейшего напряжения, этот ровный округлый след, как будто рука вошла в стол, как в масло, перечеркнул этот день и мою прежнюю жизнь.

Я читал ее монолог и вдруг ощутил буквально кожей, как в кабинете начинает сгущаться энергия.

Посмотрел на нее и увидел, как, глядя мне в глаза, она вытянула руку и демонстративно положила на край моего стола. И рука на моих глазах стала проходить в стол, как в мягкое тесто.

– Это- то немногое, что я могу сейчас показать Вам.

То, что происходит со мной на физическом уровне.

– Я могу плавить предметы при желании, концентрируя энергию в ладонях.

Поверьте, за годы практики я не сталкивался ни с чем подобным. Рассказов о внутренних голосах и вещих снах я, конечно, наслушался, дело было привычным, но отпечатки рук клиентов на моем столе совсем нечастое явление.

Тогда я предложил ей прийти ко мне еще раз. Взял листок с Монологом и выпроводил за дверь.

Изучив свой стол, подтвердив, что произошедшее не было галлюцинацией, отправился к Вадику, и мы напились до чертиков….

Глава 1

Я напился в тот вечер. Пошел к другу моему Вадику и напился в хлам.

После той первой встречи с Лолой что-то перевернулось в моей душе. Откликнулось на ее наивные стихи и текст. Я рассказал Вадику о ней, он ржал и ответил, что мне пора в отпуск.

Мы пили пиво на летней веранде местного ресторана и разговаривали обо всем и ни о чем одновременно. Вадика я знаю тысячу лет. Работает менеджером в большой фармакологической компании, после института строит карьеру по кирпичику. Женат на Маринке, молодой красивой девице с запросами, приземлен ипотекой и кредитом за машину. В общем, жизнь как у всех, можно сказать удалась.

Мы познакомились в голодные студенческие годы на какой-то вечеринке, пару раз пересекались таким образом, а потом нас закинуло в ординатуру в одну и ту же больницу.

Так и сдружились. Вадик ушел из медицины в бизнес, открыл свое дело, прогорел за пару лет, и пошел менеджером в компанию по продаже лекарств в аптечные сети.

А сейчас он сидел передо мной и пьяным глазом косил на листок в моей руке.

– Леш, ты, конечно, не обижайся, друг, но в отпуск тебе пора. В отпуск.

Приходит на прием некто, дает почитать стишки, рассказывает про свои сны и превращения в драконов, и ты веришь. Веришь в драконов. Сам себя услышь.

21 век, ты врач, ты этих шизиков лечить должен, таблеточки им прописывать. А ты сидишь и байки их слушаешь, а потом идешь со мной бухать. В отпуск. И все твои Лолы, Мани, Вани пусть болеют без тебя дальше. Летают, прыгают, ползают, все, что угодно делают. Отдохнешь и забудешь все свои тревоги. Как увидишь свою эту пациентку, пропишешь ей транквилизаторов кучу и успокоишься. Вот увидишь.

Что-то случилось со мной вчера.

Да, мы с Вадиком отрывались до 2-х ночи, но утром, проснувшись, я понял, что чувствую себя на редкость свежим. Конечно, хотелось пить и во рту нагулялись за ночь кошки, но общее состояние было удивительно прекрасным в данных обстоятельствах. Сегодня был мой выходной, и я решил провести его с толком. Порывшись в интернете, нашел несколько статей о тибетских ламах, оставляющих следы на камнях. Также всемирная сеть подкинула мне сотню страниц про просветлённых нашего времени, про переход в другое измерение и кучу другой полезной информации, которая явно заинтересовала бы экзальтированных барышень и лиц с неокрепшей психикой. На основе всего прочитанного, я сделал вывод, что столкнулся с необычным явлением, проявления некоей силы и ради любопытства с удовольствием встретился бы с Лолой еще раз.

Вчерашнее загулье дало себя знать только тем, что завтрак прошел без употребления ежедневного бутерброда с сырокопченой колбасой – стандартного моего завтрака на протяжении многих лет. Без колбасы мое утро всегда было хмурым, а сейчас захотелось чего-нибудь легкого и питательного. Обошелся сыром с маслом и свежим сваренным кофе.

Жил я после развода в квартире своей бабушки. Бабуля умерла, оставив мне, своему единственному внуку, неплохое наследство. Дачу в Вельяминово и однушку в Новогиреево.

Я с горем пополам осилил в квартире ремонт и зажил бобылем. На даче летом обитают родители, иногда я привожу им на пару недель моего сына Андрюшку. Все мое время занимает работа и редкие встречи с Вадиком. Так, что живу как рак-отшельник, свободен и независим. Прожил я со своей женой немного – пять лет. Женились на последнем курсе института по большой и пламенной любви. Развелись от тоски, бытовухи и безденежья. Это моя версия. Ее версия, что я самовлюбленный, черствый козел, который не смог удовлетворить ее базовых потребностей в браке, был слишком эгоистичен и иногда погуливал, если честно. С рождением Андрюшки все в нашей семейной жизни пошло наперекосяк. Я был рад сыну, любил свою жену – Светлану, но финансово не тянул содержание семьи. А Света была из обеспеченной семьи, и ее родители постоянно помогали нам финансово и уговаривали ее с сыном, переехать к ним т.к. были изначально против нашего брака. Жена была все время на взводе, ругалась на меня, молодого врача с копеечным окладом, что не может себе позволить ни новую одежду, ни отпуск, ничего из своих многочисленных хотелок. Я – уставший после работы и дежурств, еле волочил ноги до кровати и думал, что со временем, все успокоится и наладится. Но однажды пришел в пустую квартиру. Светка собрала сына и уехала к маме с папой. Потом умерла бабуля, и я со съёма перебрался в Новогиреево. Регулярно встречался с сыном, но старался вывозить его в парк или гулять на улице, т.к. недружелюбные тесть с тещей смотрели на меня волком каждый раз, когда я приходил к ним в дом. Принца бывшая жена себе так и не нашла. Когда Андрюшка подрос и стал второклассником, вышла на работу в местную поликлинику и в своей не сложившейся жизни винила меня. Так что к своим 35 годам, ничего примечательного я не видел, не сделал и не добился. Тепленькое местечко в клинике мне устроил друг отца. Но справедливости ради, хочу сказать, что работу я свою любил, за пациентов болел душой и старался, как мог. Усилия мои были вознаграждены хорошим окладом, которого мне с лихвой хватало на скромную одинокую жизнь, с редкими эпизодами романтических встреч с представительницами прекрасного пола. Жениться я не собирался, в быту был самостоятелен, а любви на горизонте не маячило. В общем, вполне серая, скучная жизнь, в которой случилось наконец-то некое событие. Которое, несомненно, заинтересовало меня как специалиста и просто как обывателя…