Нужно было дать ей уйти. Но это выше моих сил. Нужно было ее разбудить. А не обнимать, прикасаясь горячим омаа к сонной улыбке, переплетая ауры, обвивая тонкую фигурку. Пока никто не видит. Сил хватило только на то, чтобы отнести в кровать, когда ребята начали посылать осторожные вопросы. И ждать.
Едва Иллариандр выходит из своих покоев, спешу вывести ее из сна. Рано еще, но что-то такое я и предполагал.
«Разве император просил?» — недовольно интересуется Ивен.
«Императрица просила, — отвечаю. — Хочет быть готовой».
Ивен хмыкает, Иллариандр молчит. Не могу дождаться вечера. Надеюсь, ничто не помешает. Даже Лийта уже предупредили.
А пока приходится встретить повелителя в гостиной. Выдержать острый, осязаемый, различимый взгляд. Бесконечные минуты выжигающей сердце пытки под беспардонные шуточки Ивена. И еще полчаса отмывания под душем.
И, наконец, прижать к себе. Снимая, вычищая темный налет, возвращая ауре ровное синее сияние, тщательно выискивая следы деструктивных пятен, которые рано или поздно на ней появятся.
И отвечать на едва слышный вопрос:
— Что ты делаешь, Дарсаль?
Ноэлия
— Очищаю вашу ауру, моя госпожа, — шепчет чуть хрипло, чувствую щекой его дыхание.
— А это не запрещено? — спрашиваю.
— Наоборот, — успокаивает, продолжая какие-то движения омаа, непонятные, но бесконечно приятные.
Пожалуй, перетерпеть приходы мужа будет немного проще, зная, что после них меня ждет Дарсаль.
— От чего?
— Сложно объяснить, мне не известны причины. Но пока удается сохранять вашу ауру чистой, это моя прямая и непосредственная обязанность.
Обязанность, усмехаюсь горько. Хотя... я тут тоже вся. В обязанностях.
Хочу обнять его, спрятаться в нем, вдыхать запах, перебивающий воспоминания о терпком привкусе благовоний, исходящих от императора. Но остается лишь сидеть рядом, настолько близко, насколько позволяют местные приличия, ловить случайные прикосновения и отдаваться теплому огню омаа.
— У меня сегодня вечером спарринг, — отрывает Дарсаль от мыслей, напоминая, что нужно держать эмоции при себе.
— Я пойду посмотреть! — радуюсь, давно хотела.
Дарсаль молчит, ну, по крайней мере, не возражает.
— Как там Хельта? — спрашиваю.
Дарсаль
Присматриваюсь. Не похоже, чтобы девушка была счастлива, скорее наоборот. Глухая тоска, раздражение, неприязнь. Но в отличие от Ноэлии, это был ее выбор.
— Думаю, у них период притирки характеров, — отвечаю.
Тебе бы со своим положением освоиться, а не чужие проблемы решать.
Ноэлия кивает понимающе, вздыхает.
С сожалением выпускаю из рук, не могу прикасаться к ней дольше необходимого, чтобы не вызывать подозрений. Ивен и без того присматривается, но несогласия не выражает. Пока удается удерживать ясный свет ее ауры, все остальное отходит на второй план.
Лия так податлива в моих руках, с такой неохотой отходит, вызывая жгучие картины непозволительных желаний. Из тех, которые невозможны абсолютно. Не только потому, что она жена императора. Но и с моим уровнем силы...
Никогда не подарить женщине то, что способен ей подарить мужчина. Только лежать, или сидеть, пряча ладони и контролируя омаа, и ждать, что она сможет взять сама.
Ноэлия
Пени приходит с кучей идей и планов, отвлекая от подступающей к сердцу тоски. В руках — список достопримечательностей Хадрама и окрестностей, где нам просто необходимо побывать, и еще на долгосрочную перспективу — различные городки дальних графств и баронств. Сомневаюсь, конечно, что я туда в ближайшее время попаду. Если забеременею, точно не отпустят, а если нет — тем более. Но вот через пару лет, может быть... По крайней мере, помечтать приятно.
