Терентьев покраснел, как кленовый лист осенью, потупил глаза и невнятно начал отвечать:
– Я ему только про факт самоубийств сказал… по дружбе… я подробностей и сам не знал…
– Ясно всё с тобой, Тереньтев, – подытожил Кротов, – езжай уже в свой отдел и, прежде чем кому-то что-то говорить, подумай десять раз, а то не быть тебе опером.
– Я всё понял, – уже бодрее сказал Саша и вышел из кабинета.
«Уволил бы Осипович начинающего пинкертона за пять минут, не спросив даже, как его зовут, – думал Андрей. – Этот-то, понятно, без злого умысла, по неопытности поделился с другом информацией. Кому будет легче, если карьера Саши прервётся, толком не начавшись? Бог с ним, с Терентьевым, – продолжал думать Кротов. – Как же проверить иностранные СМИ на предмет похожих самоубийств? Языками я не владею, что в поисковике запрашивать, непонятно, да и „Яндекс переводчик“ статьи так переведёт, что не разобрать будет, в любом случае это отнимет кучу времени, а Осипович людей на проверку такой информации не даст».
Тут Кротова осенило, и на следующее утро он вызвал к себе журналиста Преуспеваева с решимостью повесить на его хрупкие плечи отработку этой не очень перспективной версии, на которую уйдёт не одна неделя.
Банда Зелёного
На следующий день, как и было назначено, к Кротову в 09:00 пришёл журналист Роман Преуспеваев.
– Присаживайся, Роман, – вздыхая, произнёс майор.
Выдержав дежурную паузу, Андрей продолжил:
– Банду «дельфинов» мы взяли, – чуть сдерживая смех, но с виду вполне серьёзно говорил Кротов, – тебя мы вроде отбили, они стали сомневаться в твоём участии как идеолога. Ты же честный журналист и к банде отношения не имеешь?
– Да я вообще эту банду не знаю, – оправдывался журналист, – а они действительно довели до самоубийства тридцать четыре человека?
– Думаю, даже больше, – еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться, ответил Андрей, – но вот в чём беда, не обо всём они, собаки, колются. Есть информация, что на Западе от их рук тоже много пострадало. Нужна будет твоя помощь следствию, ты готов?
– Конечно, готов, – как пионер, ответил Рома, – а что я-то могу?
– Ты же языками владеешь? – утвердительно спросил Кротов.
– Да, владею. Вы, наверное, про меня уже всё выведали, – «раскусил» Роман майора милиции. – Я знаю английский, французский и испанский.
– Конечно, мы всё разузнали, – придавая себе важный вид, сказал Андрей, – мы же опера. Так вот, надо пробить все западные, а заодно и русскоязычные СМИ на предмет похожих самоубийств. Сможешь?
– Смогу, – с готовностью помочь ответил журналист, – а что значит похожих, у банды «дельфинов» есть свой почерк?
– Вот здесь мы и подошли к самому главному, – продолжал Андрей.
А сам думал: «Как бы эта его инициатива не вышла боком. Если этот парень что-то напишет в своей газетке про особенности самоубийств, кипишь будет конкретный».
Но версию надо было обязательно проверить, а сам Кротов этого не потянул бы. И он продолжил:
– Раз ты и так замешан в этом деле, я сообщу тебе кое-какие подробности, но запомни и заруби себе на носу: эту информацию ты под угрозой пыток никому не сообщишь и тем более ни о чём таком до конца расследования не напишешь. Расписку о неразглашении следственной тайны подписывай сейчас.
И достал из стола готовый бланк.
– Вот заполни, – протягивая бумагу, сказал Кротов журналисту.
Тот взял ручку и начал заполнять. А Андрей в это время продолжал:
