Ещё одна куда более мрачная догадка осенила его.
«А вдруг она заболела или…»
«Замолчи сейчас же! Перестань! От твоих чёрных мыслей мне тошно», – заверещал Черномордик.
Они оказались перед тяжеленной гигантской двустворчатой дверью, украшенной символом механиматики и бесчисленными шестерёнками различных размеров. Все они покрылись ржавчиной.
Ковен обожал мастерскую. Не только потому, что Эркенбальда – его любимая преподавательница и здешний запах машинного масла, стружки и металла живо напоминал ему собственную мастерскую на ферме. Ещё его притягивало предвкушение новых открытий: свежих изобретений главы факультета и прежде не замеченных им устройств, приспособлений и деталей. Сейчас он нуждался в каком-нибудь подарке, сюрпризе, приключении как никогда.
Хвост трубой, школяр встал напротив двери и затаил дыхание.
Но створки не распахнулись сами собой.
Наложенное на дверь заклятие не откликнулось на его присутствие.
– Вот те на! – недоумённо пробормотал он.
В три прыжка он приблизился вплотную к запертым створкам. Тщательно обшарил всю поверхность, каждую шестерёнку: ни записки, ни надписи, предупреждающей об отсутствии хозяйки. Навострил уши, прижал одно из них плотно к двери: внутри ни шороха, ни скрипа. Взмахнул лапой, подзывая торбоход, и приказал ему стучать в дверь металлическим коленом как можно громче.
Торбоход послушно постучал что есть силы, чуть не упал.
Нет ответа!
– Наставница Эркенбальда! Профессор! Вы здесь? – во всю мочь замяукал Ковен.
Молчание…
Торбоход как ни в чём не бывало колотил механическими лапами в дверь, решив, наверное, что это весёлая игра. Черномордик не отставал и с плеском и радостным бульканьем стукался своим водяным шаром о шестерёнки.
– Сейчас же прекратите! – прикрикнул на них кот. – Эркенбальды нет.
«Ошибаешься, она здесь. Там внутри уж точно кто-то есть», – телепатически возразил ему Черномордик.
Ковен уловил за дверью шум чуть позже, чем Зародыш. Что-то с грохотом упало.
– Эй, отзовитесь! Я вас слышу! – завопил кот.
В ответ раздался приглушённый деревянными створками жалобный стон.
«Морской вампир вернулся, чтобы прикончить Эркенбальду!»– промелькнуло у него в голове.
От ужаса кровь застыла в жилах. Как известно, останки Трилика перенесли к ней в мастерскую. Что, если рукокрылое решило поквитаться и заодно замести следы? Конечно, Эркенбальда в прошлом была воительницей, охотницей на чудовищ и умела сражаться, однако после битвы с мертвецами и Бабой-ягой у неё вместо задней лапы и хвоста – механические протезы. Рукокрылое ей не победить.
Отчаянно мяукая, Ковен всем весом навалился на одну из створок, принялся отдирать её, рвать когтями. Створка не поддавалась.
Из-за двери послышался рёв, протяжный, надсадный, безнадёжный.
«Нужно пробиться к ней во что быто ни стало!»– решительно сказал себе школяр.
«Согласен!»– поддержал его Черномордик.
Прямо на каменных плитах пола Ковен начертил магический круг. Скопировал тот, что рисовала Брайна, когда в первой четверти водила их ночью пировать на кухню. Тогда кухонная дверь буквально растворилась в воздухе.
Но теперь заклинание не помогло.
Мощная магическая защита с лёгкостью его отразила.
Ковен ещё раз окинул дверь опытным взглядом механика с приличным стажем. Оценил прочность уголковой коробки с двойным притвором, противосъёмные штыри. И понял, что атаковать следует замо`к, вернее, ригель, задвижку на нём.
