слоМАТЬ - страница 3

Условия моей работы через год стали более жесткими. Три недели я проводила в командировке, неделю – с сыном дома.

Когда сыну было пять лет, я забеременела доченькой и осела дома. И тут я увидела всё, на что раньше не обращала внимания. Сын страдал от расстройства пищевого поведения, имел большой вес, который появился за счет постоянного докорма “голодного внучика”, и игровая зависимость. Также ребенок был педагогически запущен – позднее, при обследовании в саду, ему поставили задержку развития, рекомендовали пройти ПМПК  (психолого-медико-педагогическую комиссию) и искать класс выравнивания.

Я была в ужасе и начала разгребать проблемы. Надо ли говорить, какие эмоции я вызвала у своего ребёнка, строго ограничивая гаджеты, булки и шоколад, заставляя аккуратно выполнять уроки и заниматься с репетиторами вместо зависания в Майнкрафте. У сына увеличилась учебная нагрузка, я наняла логопеда, педагогов по русскому и английскому. Естественно, педагоги приходили в дневное время, когда я была на работе. Я занималась бизнесом, держала небольшой магазинчик канцелярии в центре города.

В подростковом возрасте я мечтала о своем бизнесе. Люди, занимающиеся собственным делом, казались мне небожителями. А бизнес чем-то легким и приятным, приносящим миллионы и не требующим труда. Наивные детские мысли. Реально бизнес занимает твою жизнь 24 часа 7 дней в неделю. И если ты останавливаешься, дело жизни начинает рассыпаться на глазах.

Когда родилась дочь, из роддома нас направили в детскую больницу с подозрением на порок сердца, который подтвердился. И первый год жизни ребенка я погрузилась в компенсацию последствий, так как операция в нашем случае была под вопросом.

Сын снова оказался полностью на попечении бабушки. С бизнесом пришлось расстаться. И когда дочь компенсировалась, я вышла на работу. Дочери был год и четыре месяца, сын пошел в первый класс.

В этот момент я попросила мать съехать, я справлялась, но она очень логично уточнила, что первокласснику будет комфортнее, если со школы его будет встречать любимая бабушка и будет кормить вкусным обедом, контролировать уроки и занятия с репетиторами. Хорошо же ребенку? Конечно!

Я работала в 10 минутах ходьбы от дома, садик дочки в 5 минутах, школа сына дворовой территорией соседствовала с нашим домом. Чем не время бабушке начать жить своей жизнью? Уже тогда у нее возникла тотальная зависимость от привычного образа жизни.

Через год, адаптировавшись на работе, я поступила в аспирантуру престижного университета и начала писать кандидатскую диссертацию.

Таким образом, появилась обычная российская однополая семья, где бабушка выполняла роль мамы, а мама – роль папы. Я администрировала процессы: нанимала репетиторов, выбирала секции, но рутиной занималась моя мать. И в трагических событиях это сыграло немаловажную роль, ведь в сад, школу и поликлинику водила детей именно она, а меня за кадром не было видно. И в сухих юридических документах для суда появились справки – «ребенком занималась бабушка, мать в жизни детей не участвовала».

Из показаний репетитора, данных для суда:

“Я, ФИО,  являлась репетитором английского языка у детей ФИО.

Занятия проходили во вторник и четверг с 18.00 до 18.40 и  в среду и пятницу с 17.00. до 17.30. 

Я всегда общалась только с бабушкой детей, оплату за занятия производила она же. Маму детей видела два раза мельком. Все дополнительные вопросы по обучению детей я решала по телефону или в личной беседе с бабушкой.