Стоите голым здесь, как дерево, в себе забылись.
– «Я странствовал в первоначальном мире, – тот признался.
– «Что это значит»? – Конфуций заинтересовался.
– «Вот сердце утомилось, и мысли снуют все,
Уста сомкнулись, не могу никак очнуться.
Но попытаюсь поведать вам, что там бывает:
Там холод замораживает, жара сжигает.
Жар движется на землю, хлад в небеса стремится,
Одно может приблизиться, другое удалиться.
Там обе силы друг в друга проникают,
Соединяясь, все вещи порождают.
Нечто создало порядок тот небесный,
Никто не видел формы его телесной.
Там уменьшенье сменяется увеличеньем,
А опустошенье следует за наполненьем,
Жар, холод, солнца и луны чередованье,
Творят земные и небесные создания.
Там каждый божий день случаются творенья,
Но всё вне нашего проходит поля зренья,
Как в жизни происходит зарожденье,
Так к смерти наступает возвращенье.
В движении там чудеса всякие возможны,
Всегда концы с началами противоположны.
Там всё есть от великого до мала,
Неведомо, что есть Первоначало»?
Конфуций Лаоцзы здесь вопрошает:
– «Что странствие такое означает»?
– «О! Странствия такого сердцем обретенье
Высочайшее из всех благ есть наслажденье»!
– «Хотелось знать бы, как в это странствие пуститься»? -
Спросил Конфуций, желая сам там очутиться.
– «Животные от перемены пастбищ не страдают
Речные существа все в других водах выживают.
При малых измененьях нет главного – утраты.
Возможностями в мире все существа богаты.
Необходимо знать, чтоб в грудь печаль не проникала,
Как радость и веселье, это – главное начало.
Ведь в Поднебесной тьма вещей в единстве существует.
Спокойствие тогда, когда ничто нас не волнует.
Ничто тебя во вселенной не напугает страхом,
В единстве с миром, станешь ровней, сочтя тело прахом.
К жизни и смерти как концу иль началу отнесёшься,
Как к смене дня и ночи, сперва уснёшь, потом проснёшься.
Ничто в мире не приведёт тебя в смятенье,
И меньше – всех утрата иль приобретенье.
Отбросишь ранги, словно стряхнёшь грязь, сознавая,
Что жизнь ценнее рангов, а путь ценнее рая.
Ценность в себе самом при измененьях не теряешь,
Проникнешь в центр мирозданья и Истину познаешь».
– «Вы равны небу, не то, что ум мой примитивный,
Я всё заимствую, что шлёт мне ваш разум дивный.
Оценкой высшей, думаю, сам Бог ваш труд отметил».
На что с улыбкой Конфуцию Лаоцзы ответил:
– «Не так всё! Бьет вода ключом, а пользы не приносит.
Но человек любой в себе с рожденья мудрость носит.
Без совершенствованья ему знанья все присущи,
Как небу – высота, земле – толщь, миру всему – сущность».
Впервые Конфуций вкус знаний Лаоцзы отведал,
Простившись с мудрецом, ученику про всё поведал:
– «Подобен в жбане червяку я на пути познанья,
Учитель крышку приоткрыл, дав видеть мирозданье».
(согласно рассуждениям Чжуанцзы)
При встрече маг Жань Цю спросил Конфуция однажды:
– «Можно ль узнать, что до земли и неба прежде было?
Ведь было что-то же? Для нас знать это очень важно,
Из ничего мы вышли, или что-то нас родило»!
– «Какие могут быть у вас ещё здесь представленья?
Ведь в древности всё было так же, как и ныне».
Жань Цю нить разговора потерял от огорченья,
Ушёл домой, весь погрузившейся в унынье.
Вторично на другой день он к Конфуцию явился:
– «Вчера я спрашивал, что до земли и неба было».
Сказал учитель: «Я объяснил, и ты согласился,
Так отчего ж сегодня у тебя сомненье всплыло»?
– «Вчера всё ясно было, ныне родилось сомненье,
Вчера ещё готов был к восприятию ответа,
