Кухарка посмотрела на это с вопросом в глазах.
– Возьму с собой. Мне завтра предстоит много работы. Моя комната ближе, чем кухня, – объяснила Полина.
Бригид некоторое время сидела молча, а потом бросила на нее понимающий взгляд.
– Правильно. Тишка вечно по ночам на кухне шарится. Ничего оставить нельзя, – проворчала она и добавила на поднос Полине пару лепешек и небольшую крынку с молоком.
– Будет тяжело, – предупредила она.
– Справлюсь, – уверенно выдала Полина и поблагодарила кухарку, когда та открыла для нее двери.
До комнаты графа Поля добралась без происшествий. Хотя, признаться, в полутьме особняк выглядел жутковато, учитывая, что никакого освещения, кроме сумрачного света, льющегося в окна, не было.
– Я вернулась, ваше сиятельство, – дала о себе знать Полина, когда вошла в комнату. – Простите, что долго, но в доме совсем не было мяса, – пояснила она свою задержку.
Затем Поля поставила поднос на стол и зажгла стоящую на нем свечу. Комната сразу озарилась приветливым оранжевым светом.
– Итак, – начала она, глядя на безмолвное и безмятежное лицо графа, – как мы с вами будем это есть? – спросила она, ощущая легкую головную боль. – Думаю, для начала я вас подниму немного, чтобы вам удобнее было глотать. Но нам нужны еще подушки. Подождите немного, ваше сиятельство.
Полина решила озвучивать все, что делала. Она только могла представить, каково это – быть запертым в своем теле. Наверное, невероятно ужасно.
Подхватив свечу, она торопливо вышла из спальни графа и направилась в сторону своей комнаты. Уже подходя, она услышала грузные шаги.
Поля замерла, а затем быстро метнулась к своей комнате и скрылась за дверью, торопливо задув свечу. Полностью закрывать дверь она не стала и выглянула наружу.
Вскоре она заметила слабое свечение. Шаги приближались. Полина рефлекторно задержала дыхание в ожидании.
Через некоторое время мимо двери прошла Бригид. Женщина выглядела напряженно и даже удрученно. Она смотрела исключительно на поднос в своих руках.
После того как кухарка удалилась, Полина выждала немного, а затем выскользнула из комнаты и последовала за ней на значительном расстоянии.
Таким образом они и добрались до дальнего крыла поместья.
Поняв, что кухарка остановилась перед одной из дверей, Поля спряталась за углом, ожидая дальнейшего развития событий.
Между тем Бригид поставила поднос на пол и достала что-то из кармана фартука. Судя по звуку, это были ключи.
Этими ключами она и отперла дверь, затем сунула ключи обратно в карман. Открыв дверь, женщина подхватила поднос и вошла в комнату.
Прежде чем дверь за ней закрылась, Полина услышала ее голос.
– Молодой господин, – позвала Бригид. – Вы уже спите? Я вам вкусного принесла. Только…
Что «только», Поля уже не слышала, так как дверь закрылась, отрезая остальные звуки.
Выдохнув, Полина привалилась спиной к стене и некоторое время просто смотрела в темноту перед собой, а затем развернулась и поспешила обратно.
Несмотря на то что она пыталась не думать, в голове то и дело вспыхивали мысли. И одна из них была самой яростной.
Они… запирали ребенка…
Они запирали ребенка!
Что с этими людьми не так?!
В прошлой жизни Полине так и не удалось познать радость материнства, поэтому тема детей всегда была для нее откровенно острой.
Не желая делать себе больно, она всячески избегала их, поэтому понятия не имела, как обращаться с крошечными людьми. Но! Даже несмотря на это, Поля была уверена, что детей нельзя запирать в одиночестве, словно они преступники, совершившие тяжкий грех!
