− Будешь кормить сырой картошкой? – полюбопытствовал Бохрад.
− А ты имеешь что−то против?
− У некоторых людей аллергия на крахмал, но у меня ее нет, честно. Я съем хоть целую тарелку.
− То есть… − Шарух многозначительно замолчал, с усмешкой посмотрев на испытуемого. − Ты думаешь, что я приготовил тебе легкое испытание?
− О, нет, что ты, − Бохрад поспешил избавиться от желания засмеяться. – Я буду есть, мучаясь и давясь. Мне, правда, будет очень плохо. Потом наверно, несварение начнется…
− А ты ел раньше сырой картофель или нет?
− Ну так… суп себе готовишь и попробуешь кусочек.
Шарух взял со стола клубень, повертел его, отрезал кусочек и положил себе в рот. Прожевав, спросил:
− Хочешь попробовать?
− Хочешь – это в смысле по моему желанию или по твоей настоятельной просьбе?
− Пока по желанию. Да и заметь, я снял кожуру. Если бы я все еще злился на тебя за вчерашнюю проделку, я бы не стал этого делать.
Шарух принялся нарезать картофель на кусочки, складывая их в тарелку.
− Очень признателен. Чувствую, ты все же решил мне его скормить.
− О… ты у меня еще добавки попросишь.
− Ну−ну… − усмехнулся Бохрад.
− То есть не веришь?
− Что−то сомневаюсь.
− Погоди, вот закончу, и сам убедишься, что я не обманываю.
Сложив весь нарезанный кубиками картофель в тарелку, он взял с дальнего края стола пинцет и, подцепив один кубик, опустил его на секунду в другую тарелку и повернулся к испытуемому.
− Тебе нос зажимать придется или как?
− Давай уже сюда свой гостинец, − недовольным тоном произнес Бохрад.
Шарух вложил ему в открытый рот картофельный кубик и остался ждать, когда он прожует его.
− Как на вкус?
− Потрясающе! Вроде знаю вкус картошки, но это что−то невероятное.
Эрни, глядя на шефа, решил, что он лукавит, чтобы угодить Шаруху. Уж слишком он хорошо изобразил восторг.
− Еще будешь?
− Давай.
Затем был третий кубик, четвертый… Бохрад не переставал восхищаться вкусовыми качествами этого овоща. И казалось, готов съесть все, что ему дадут.
− На этом пока все.
− Все? – забеспокоился Бохрад.
Шарух посмотрел на молчаливого невольного свидетеля эксперимента.
− Ему, правда, нравится? – выразил сомнения Эрни.
− Поверь мне, очень! Но это еще начало. Потом он будет думать только о картошке.
− И как долго?
− Три дня минимум.
− Это жестоко.
− Думаешь? Ему же нравится. А картошки у меня много. Я с удовольствием исполню это его желание. Теперь поговорим о тебе.
− Не надо со мной такое же делать, умоляю… − Эрни жалобно посмотрел в его черные глаза, потом перевел взгляд на Бохрада, который нервно ерзал в кресле, пытаясь пододвинуться ближе к картошке.
− Не беспокойся, я не заставлю тебя есть картошку. Ты ведь любишь апельсины?
− И что?
Эрни не спускал с Бохрада глаз. Тот, утомившись, решил взять себя в руки и обратить внимание на то, о чем говорят приятели. Шарух склонился к Эрни и, проникновенно глядя в глаза, произнес:
− Ничего страшного я не предлагаю. Просто, давай установим, действительно ты их любишь или ненавидишь.
− Нравятся они мне, что тут устанавливать?
− Хочешь, докажу, что ты их терпеть не можешь?
Эрни усмехнулся.
− Интересно будет посмотреть, как ты это докажешь.
− Тогда ты должен довериться мне. Согласен?
− Добился−таки своего. Давай, действуй, не отстанешь, ведь.
Из ящика стола Шарух вынул оранжевый апельсин и, украдкой поглядывая на Эрни, начал его чистить. Бохрад не мог спокойно сидеть, когда перед ним на столе стоит тарелка с белыми манящими кубиками.
