Как и говорилось, жизнь у Котёночкиной была не слишком счастливой, а сама Лиля не очень удачливой. Именно об этом думала несчастная ассистентка ассистентов, наблюдая, как с вопиющим цинизмом король жизни, удачливый и холёный Аарон Эрнестович Абалденный, как никто имеющий право носить эту фамилию, потому что действительно выглядел обалденно, увольнял Котёночкину. Не моргнув глазом, нервно подёргивая мышцами лица, отбивая ладонями ритм пятой симфонии Бетховена – а Лилия была дочкой и внучкой учительниц музыки, слух у неё был абсолютный, и среднее музыкальное образование получено.
Ещё и ребёнок этот странный… И начальник службы собственной безопасности, хватающийся за сердце, с перекошенным лицом, и боссы, принуждающие к браку несчастных секретарш, словно им больше принудить некого…
В таких раздумьях Лилия не заметила, как стрелки на часах перевалили за девять вечера. Печально оглядев полупустую приёмную, она собрала сумку и села ждать Аарона Эрнестовича. Если сейчас, когда Станислав выйдет из кабинета начальства, Аарон не появится в приёмной, несчастной, убитой горем и перспективой делить свои родные шестнадцать метров с сестрой и двумя взрослыми племянниками, Котёночкиной придётся идти в кабинет за подписью на своём заявлении об увольнении. По собственному желанию Аарона Эрнестовича Абалденного.
Чтоб его черти драли!
7. Глава 7
Оставалось полчаса до выхода из офиса, а дела сыпались на голову Аарона Эрнестовича как из рога изобилия, слишком щедрого даже для привыкшего работать в полную силу главу и владельца «TNK AA Group Capital Investing». Ещё и ассистенты катастрофически не справлялись, Аарон сам себе напоминал несущийся локомотив, теряющий по пути вагоны – не поспевающих за его скоростью ассистентов. Относительно справлялся со своими обязанностями Станислав, и то закон Эйнштейна и в этом случае отчаянно сбоил.
А во всём виновен Аарон-старший, чтоб ему ожить и снова умереть, ожить и умереть, и так по кругу, бесконечно!
Именно из-за нелепого завещания Аарона-старшего Аарон-младший был вынужден сделать недвусмысленное предложение Лилии Михайловне Котёночкиной, чем вызвал у ассистентки ассистентов нездоровую реакцию. А слёзы в конце рабочего дня и попытка уволиться – это нездоровая реакция! Аарон Эрнестович не слишком хорошо разбирался в простых девушках из народа, поэтому никак не ожидал, что предложение вступления в брак из любви к семи миллионам трёмстам восьмидесяти семи тысячам рублей может вызвать такую бурю эмоций, и признал реакцию Котёночкиной нездоровой.
Накануне, как человек, обладающий безупречным воспитанием и массой других добродетелей, Аарон выгнал задержавшихся ассистентов вон из приёмной – на Станислава, решившего ринуться на помощь новоявленной невесте Аарона Абалденного, и вовсе повысил голос, гаркнув во всё горло: «Пшё-о-ол!», отчего Станислав побледнел и пулей выскочил из приёмной, плотно закрывая дверь за своей спиной, – а после принялся успокаивать несчастного зайку-сомнамбулу.
Аарон, как и всякий мужчина, не одобрял женских слёз, впрочем, как и любое действие со стороны женщин, вызывающее недоумение и вопросы. Как правило, женщины вели себя предсказуемо и понятно для мужчины.
Женщина расстроилась – женщине необходимо сделать подарок, естественно, щедрый, никто не станет тратить время на прекращение расстройства ради скромного презента. В случае крайней занятости, надо признать с Аароном Эрнестовичем это случалось довольно часто, женщине достаточно выдать приемлемую для обеих сторон сумму денег – настроение женщины начинает расти в геометрической прогрессии. Котёночкина Лилия Михайловна плакала из-за предложения семи миллионов трёхсот восьмидесяти семи тысяч рублей. Даже несмотря на то, что Аарон пытался пойти ей навстречу и предлагал любые удобные для плюшевого зайца способы оплаты, ревущая Лиля никак не могла успокоиться, а к двадцати двум часам и вовсе начала икать и заикаться.
