Он отступил, резко выхватил из внутреннего кармана камзола фляжку, открыл и поднес к ее губам. Она жадно хлебнула и тут же закашлялась, выплевывая остатки питья на каменный пол.
– Что это? – сипло спросила она, чуть отдышавшись. – Я просила воды.
– Это виски, чем тебя не устраивает?
– Мне нельзя спиртное. Дай мне воды.
– Воды нет.
Рон убрал фляжку и не удержался от любопытства.
– С каких пор тебе нельзя спиртное?
– С тех самых. – Она облизала потрескавшиеся губы и чуть заметно усмехнулась. – Нельзя терять контроль.
– Где ты была все эти годы?
Бриана пожала плечами.
– Далеко отсюда.
– Как оказалась здесь?
– По делу.
Разговор не клеился. Ронан задал еще несколько вопросов и получил такие же односложные ничего, по сути, незначащие ответы.
– Бриана, ты попалась, – напомнил он пленнице. – Я обязан тебя допросить.
На миг она устало прикрыла веки.
– Делай, что должен. А я буду делать то, что должна я.
– Кому должна? Дьяволу?
Она тихо засмеялась, а потом дерзко взглянула на своего тюремщика.
– Кому же еще! – ядовито сказала она и скривилась. – Разве ты поверишь, если я скажу что-то другое.
– А ты попробуй, Бри. По крайней мере, я развлекусь, слушая твое вранье.
– Вот видишь, – теперь ее голос был полон горечи. – Так зачем?
Ронан уселся за грубый деревянный стол, положил перед собой чистый лист бумаги, приготовил перо.
– Зачем ты убила этих несчастных?
– Они это заслужили.
– Чем заслужили?
– Совершили преступление пострашнее моего, мне поручили их наказать и исправить ситуацию.
– Какое преступление? Кто приказал?
– Это все, что я могу сказать.
Ронан почувствовал, что теряет терпение. Бриана всегда была упрямой, а годы сделали ее жестче. Ему придется перебороть ее упрямство.
– Бриана, – с угрозой начал он, – я могу приказать переломать тебе все пальцы один за одним, вырвать ногти, чтобы ты заговорила. Могу приказать высечь тебя кнутом, бросить раздетую в холодную темницу. Я могу сделать так, чтобы ты все рассказала.
– Делай, что хочешь, – получил он краткий ответ. – Я не могу говорить.
В раздражении он бросил ненужное перо и выскочил из-за стола. Бриана следила за ним настороженным взглядом и молчала. Ронан снова остановился рядом.
– Что ты сделала с детьми? – задал он вопрос, ответа на который страшился больше всего. – Из деревни исчезло шестеро детей. Ты убила их?
– С детьми все в порядке, они в надежном месте. Я шла сказать это матерям.
– Где они?
– Не могу сказать, но скоро дети вернутся домой.
Уже что-то, Рон перевел дыхание.
– Какие еще преступления ты совершила за эти годы?
Она засмеялась, и этот смех показался Ронану глумливым. Бриана явно и откровенно издевалась над ним. Он стоит тут, а в голове проносятся десятки вариантов того, как бы он смог ей помочь. Ни смотря ни на что. Он помнит ее другой и ради этой памяти почти готов сам пойти на преступление. А она смеется. Не выдержав напряжения, Ронан размахнулся и ударил ее по губам, оборвав смех.
Дверь со скрипом распахнулась, и на пороге возник шатающийся Стефан. Впереди себя он толкал небольшую тележку. На ней зловеще поблескивали при свете закрепленных на стенах комнаты фонарей инструменты: щипцы, молотки, ножи. Тут же лежала смотанная в моток веревка.
– О, мой капитан, – растянулся в нетрезвой улыбке палач, – вы уже начали.
Ронан мельком взглянул на Бриану. Ее глаза были прикрыты, кончиком языка она трогала разбитую губу. Он мгновенно ощутил укол вины. Не сдержался, хоть она и напросилась.
