– Здесь не написано, сколько часов мне работать.
– График сдельный, – араб ненатурально зевнул и отвернулся. – Сколько сделал, столько и получишь.
– У меня будут выходные?
– Зачем тебе выходные? – бригадир искренне удивился, снова уставившись на Алекса. – Ты же всё равно не сможешь покидать порт.
– Я буду отдыхать. Мне нужен хотя бы один выходной.
– И правда, Ибрагим, – нахмурился Марк, забрав договор. – Что ещё за новости? Парень ведь не в тюрьму попал.
– Давай сюда, – буркнул бригадир, выхватив у Марка листы.
Через минуту принтер выплюнул новый договор. На этот раз Алекс не заметил в бумагах никакого подвоха. Пусть контракт был откровенно грабительским, но он и не собирался задерживаться в порту надолго.
– Только учти, малец, – сказал бригадир, – у нас работают даже по ночам. И твоя смена будет тогда, когда я скажу.
Алекс молча кивнул.
Как только он подписал бумаги, Марк повел его на рабочее место. Оно находилось в открытом ангаре, куда заплывали небольшие суда. С них погрузчиками снимали ящики и тюки и привозили к столам для сортировки.
– Будешь работать здесь, – Марк указал на длинный стол, вдоль которого стояли другие работники, в основном женщины. – К вам станут подвозить коробки. Каждую надо будет распаковать и проверить состояние посылок: что промокло или побито – бросай в корзину под столом, остальное – передавай дальше.
Как только Алекс встал за свободное место между двумя азиатками неопределённого возраста, снаружи ангара заревела сирена.
– Пора за работу, – Марк отвернулся. – Увидимся вечером.
– А обед будет? – крикнул ему вслед Алекс.
– Будет, вам сюда принесут.
Брат Ленни ушёл в другой конец ангара, где забрался в кабину погрузчика.
Алекс растерянно огляделся, не зная, что ему делать. Люди вокруг надевали резиновые перчатки. Одна из азиаток что-то приветливо сказала Алексу и указала на корзину с печатками позади. Он в ответ благодарно улыбнулся.
Так начались его рабочие будни.
С утра до вечера Алекс сортировал посылки, и под конец дня ему едва хватало сил дотащиться до постели. Изредка перед сном ему удавалось переброситься парой слов с Марком, но чаще всего он засыпал сразу. Бригадир, казалось, об Алексе совсем забыл. Однажды он остановился рядом с парнем и уставился на него невидящим взглядом. При этом он не прекращал ругаться по рации. Алекс замер, но Ибрагим вдруг развернулся и пошёл прочь из ангара.
– На кого он так орет? – спросил соседку по столу Алекс, когда бригадир пропал из виду.
– Тсидзе, – коротко ответила та.
Она оказалась единственным собеседником Алекса. И хотя тот совершенно не понимал её слов, слушать чужой язык было интересно. Алекса она называла «хайдзы» и иногда добавляла его имя. Вскоре он узнал, что свистящее «шоуси» означает приближающегося бригадира. Заслышав это слово, нужно было изображать усердную работу. Но когда тот уходил, можно было расслабиться и сбавить темп.
Работа сортировщика оказалась настолько скучной и однообразной, что Алекс почти сразу уходил в свои мысли, погружался в воспоминания о снах или в размышления о будущем. Он на автомате распечатывал тюки и коробки, бросал их содержимое в разные контейнеры в зависимости от состояния, а затем брался за новую партию посылок.
Однако этим утром его вывел из транса взволнованный шепот азиаток.
– Чауо! Чауо! – доносилось справа и слева.
Алекс закрутил головой и увидел, как в ангар заходит престарелый китаец в дорогом костюме. За ним почтительно следовали люди в белых касках, среди которых Алекс заметил Ибрагима.
