— Вы думаете, кто-то из оружейной ему помогает? — осторожно спросила я.
— Не исключаю подобного, — согласно покивал он. — Мои преквизиторы в данный момент шерстят журналы посещений дворца. Это вполне обыденное дело. Подобные ревизии проводятся регулярно, дабы исключить случаи незаконного проникновения. Сама понимаешь. Лараэль, что нечистые на руку придворные не переведутся никогда, чтобы мы не делали. А тут такое событие — священный отбор! — Расмиль немного помолчал, грустно улыбнулся и продолжил: — Когда отбор был объявлен, я мягко говоря не обрадовался. У нас тут расследование полным ходом, все улики ведут во дворец, а тут такое. Но сейчас, когда ты участвуешь в отборе, когда мы беспрепятственно можем взглянуть на журнал всех посещений, меня сие обстоятельство только радует. Я почему-то уверен, что именно отбор поможет нам найти организатора.
— Я, если честно, особой радости от своего участия не испытываю, мистер Энти, — скептически скривилась я. — Мне все это не по душе. Все эти девушки… Они какие-то… Даже не знаю как вам это объяснить. Не настоящие что ли. Я не понимаю, почему именно их отобрали для участия.
— Ты считаешь их не достойными? — иронично поднял бровь главный преквизитор.
— Не всех, — улыбнулась я. — Взять хотя бы мисс Лиар. На нашей встрече с миссис Лидес она вела себя вызывающе. Препиралась с ней. Мое мнение, если бы девушка действительно была заинтересована в своем участии, она бы вела себя более осмотрительно. Ведь почти сразу стало понятно, что отбор уже начался, и все мы под пристальным вниманием. Но это еще не все. Вчера на ужине мисс Лиар, мисс Арлинн и еще некоторые девушки, имена которых я не запомнила, боролись за внимание Ордара как тигрицы. Вы бы видели лицо императора, мистер Энти, — рассмеялась я. — Мягко говоря, он был очень удивлен. Ужин нам был преподнесен как знакомство и с императором, и участниц друг с другом. Его величество пытался познакомиться со всеми, но девушки устроили такой балаган за столом, что все вышло из-под контроля. В итоге ужин был испорчен, и Ордар буквально ретировался из столовой, оставив расшумевшихся дам разбираться друг с другом. Вы не представляете, мистер Энти, что там творилось. Если бы не вмешательство стражи, уверена, девушки вцепились бы друг другу в волосы. Лишь четверо, включая меня, не участвовали в этом побоище. А по другому назвать то, что творилось в столовой я не могу.
— Ой, Лараэль, — рассмеялся Расмиль, — подобные сцены происходили на каждом отборе. Девушки готовы были горло перегрызть друг другу за внимание императора. На какие ухищрения они только не шли. Был даже случай, мне о нем рассказали старшие коллеги, на одном из отборов девица пришла в покои императора в неглиже. Случилось это, если мне не изменяет память, во времена Талана Второго, прадеда Ордара. Ты представляешь какой был скандал? А то, что случилось в обеденном зале и столовой, это пустяки. Вот после бала претенденток начнется настоящая война. И знаешь, Лараэль, я думаю, что метки появляются на не совсем подходящих девушках только ради того, чтобы показать императору достойных.
— Мне кажется это не так, мистер Энти, — я отрицательно покрутила головой. — Из тринадцати кандидаток только четыре достойных — это мало. Выбора нет.
— Выбора нет? — с удивленной улыбкой переспросил Расмиль. — Так из этих четырех еще выбрать надо! А если их будет тринадцать, то, боюсь, отбор затянется на годы.
