– Да будут прокляты люди со сверхъестественными способностями, ибо самое гнусное и самое распространенное преступление – это колдовство. Да будут прокляты те, кто заключил сделку с дьяволом. Те, кто оскверняет святое распятие или издевается над ним. Те, кто подвергает сомнениям правила веры. Те, кто занимается астрологией или предсказывает будущее по картам.
Когда я закончила, последние слова все еще звенели у меня в голове, но затем наконец утихли. Они словно испарились, и даже если бы я захотела их повторить, у меня бы ничего не вышло.
Я посмотрела на Варда. «Пожалуйста, помоги мне», – так и хотелось сказать, но я не могла произнести ни слова. Как будто мои губы, мой язык мне не принадлежали.
– Спокойно, Одри, – сказал Вард. – Все будет хорошо. Здесь ты в безопасности.
Мне послышалось, или в его голосе промелькнуло сомнение?
Желтый стикер прилип к рукаву. Я отлепила его и начала то складывать пополам, то снова разворачивать. Складывала и разглаживала. Подумала, что так он может порваться, но мне было все равно. Я уже давно запомнила мейл. Постепенно в голове прояснялось.
– А ведь и правда помогло, – сказала я.
– Да?
– Ага. Тот черный ворон… Это всего лишь какой-то священник-фанатик. Фундаменталист. Мне… мне всегда казалось, что это дьявол. Но дьявол же не может войти в церковь. Так? Если уж и есть какое-то место, где ему нельзя находиться, так это церковь.
Я взглянула на таймер. У нас оставалось еще пятнадцать минут. А мне уже так хотелось выбежать на улицу, погреться на солнышке. Ведь я наконец-то осознала: это не дьявол – и почувствовала себя совершенно свободной.
– Задержись еще ненадолго, Одри, – остановил меня Вард.
Я нехотя послушалась.
– Он меня пугал все это время, – сказала я. – Этот человек в черном. Но теперь я знаю, что это не дьявол… Теперь все наладится. Так что, может, я просто…
«Спокойно уйду и больше никогда сюда не вернусь?» – хотела продолжить я, но Лейдеман меня опередил.
– А твои слова о вере, о ереси… Это тебе Анна такое говорила?
– Разумеется, нет. Она сумасшедшая, конечно, но не настолько.
Цок-цок. Судя по всему, он не мог думать, не издеваясь при этом над своей ручкой.
– И то, что ты видела вокруг: площадь, солдаты. Есть идеи, откуда у тебя эти образы?
– Неважно, – отрезала я. – Все закончилось. Теперь будет лучше.
Он испытующе посмотрел на меня.
– А про второй сон уже не хочешь рассказывать?
– Это же просто сон, – ответила я. – Полный бред вы же знаете.
– Однако, очевидно, его важно проговорить.
Цок. Цок.
Я раздраженно фыркнула.
– Там тоже появились эти церковники, так что я подумала…
Тишина. Осталось семь минут.
– Ты подумала…
– Ладно, ладно!
Может, мне нечего было опасаться. Теперь я знаю, что человек в черном был всего лишь чокнутым священником, поэтому со вторым сном все должно пройти гладко.
На одном выдохе я выпалила все, что помнила:
– Я была в какой-то пустой комнате. Стены белые, до середины обшитые темным деревом. В другом конце – две глубокие ниши, в обеих – по человеку. На одном – белый хабит[2], на другом – кроваво-красный. Они стоят молча, натянув капюшоны так, что лиц не разглядеть: даже никаких расплывчатых пятен. В руках у обоих по мечу, острием в пол. Между ними стоит тот, в черном. Я пытаюсь подойти к человеку в белом, но, сколько бы шагов ни делала, он остается на том же расстоянии, а затем и вовсе растворяется в воздухе. Я оборачиваюсь и вижу стол, за которым сидит кто-то… вроде священника. С такой странной красной шапкой на голове.
