– Бессмысленно?
Девушка, загадочно улыбаясь, склонила голову к плечу и ответила, не отводя взора от его живых чёрных глаз:
– Вы не нашли того, что искали… – она медленно взмахнула ресницами. – Уезжайте.
Сердце Риена пропустило удар; раздраженно тряхнув головой, он достал из кармана визитку и положил её на прилавок с коротким:
– Звоните, если узнаете что-нибудь. Всего хорошего, – бросил он и зашагал к выходу.
– Грубиян, – упрекнул занявшего водительское место друга Тони, опускаясь на переднее сиденье.
Риен не ответил, включая зажигание. Он не оглядывался, но был уверен, что девушка проводила взглядом его удаляющуюся «Ауди».
– Госпожа… – робкий зов Глории отвлёк Марию от нахлынувших воспоминаний, захвативших её в плен пучиной полузабытых чувств.
Девушка невидяще взглянула на внезапно ожившие часы, маятник которых, как и стрелки на циферблате, бодро начал своё вечное движение, и коротко бросила:
– Да, Глория? – голос девушки, в отличие от взгляда, был ясным, как утреннее небо.
– Вы поняли, почему этот молодой человек способен видеть сквозь иллюзию?
– Я позабочусь о нём, Глория, – отрывисто ответила Мария и решительно зашагала в сторону своих покоев.
Переступив порог спальни, она устало прислонилась к белоснежной лепнине на косяке двери и смахнула обжегшие щёки слёзы. Сбросив туфли, девушка прошла вглубь комнаты и опустилась на устилавший пол мягкий голубовато-серый ковер перед огромным зеркалом, с которого свисали бриллиантовые нити, отражавшие золотистое сияние тонких свеч в хрустальных канделябрах, в художественном беспорядке расставленных по комнате. Спальню заполняли зеркала, прозрачные и матовые, круглые и овальные, узкие и длинные, перемежавшиеся с дымчатыми полотнами фресок. Тёмно-синий бархат стен составлял богатое сочетание с золотом зеркальных рам, резных ножек изящных кресел и изголовья широкой дубовой кровати. Свечи старинной люстры, свисавшей с потолка, отражались в таинственной глади овального зеркала на каминной полке из белоснежного мрамора; воздух согревало тепло тихо горевшего в камине огня, тусклыми бликами отражавшегося в глубине зеркал. Длинные тонкие шлейфы белого, серебристого, черного и синего тюля на распахнутых арочных окнах слабо колебались, впуская в комнату ночную свежесть, что тонкой росой падала на богатое синее с золотым покрывало, лежавшее на постели.
Мария взяла лежавшие возле зеркала изящные гребни, украшенные алмазной россыпью, и собрала струившиеся по спине локоны в прическу упругих полукружий на затылке, оставив несколько тонких спиралей свисать с висков продолжением челки, завитками падавшей на лоб. В спальню бесшумно вбежала чёрная кошка и расположилась в ногах девушки, уютно устроившись в шелковых складках её платья. Мария ласково провела ладонью по мягкой шерсти.
– Как прошла охота, Реико? – тихо спросила она.
Кошка с наслаждением потянулась, тихо мурлыча, и перевернулась на спинку. Девушка наклонилась, нежно взяв в ладони пушистую головку, и вгляделась в яркие кошачьи глаза.
– Последишь за одним человеком для меня? – прошептала она.
Реико мяукнула, глаза её в ответ на багряное пламя во взгляде хозяйки полыхнули алым золотом.
– Только будь осторожна, – чуть слышно выдохнула Мария, поправив подвеску на ошейнике кошки, – он очень внимателен.
Онтарио, Канада. 1766 год
Воздух звенел от лязга рапир; высокие стройные юноши в чёрных одеждах сражались яростно, бесстрашно и решительно, отчего от сталкивавшихся с громким скрежетом мечей летели искры.
