Рассказав это, Цицерон воскликнул: «Можно ли отрицать, что этот сон носил божественный характер?»
Римляне, подобно грекам, верили, что иногда некоторым людям во сне являются покровительствующие им боги или духи, предупреждающие о грозящей опасности.
В таком мнении есть свой резон. Надо лишь уточнить, что следует подразумевать под туманными понятиями «боги» и «духи». Если бывают так называемые вещие сны, то должны быть и какие-то сущности в человеке (или вне его?), которые дают подобные подсказки сознанию человека.
Как вы думаете, могли ли события произойти именно так? Можно ли объяснить этот вещий сон?
В принципе, вовсе не исключено, что сновидение, о котором поведал Цицерон, раскрывшее кровавое преступление, всего лишь выдумка. Однако на мой взгляд, такой случай мог произойти.
Цицерон был человеком рациональным и старался опираться на логику, а не на фантазию. Он верил в то, что некоторые – но далеко не все – сновидения могут быть вещими. «Даже из видений безумцев или пьяных, – писал он, – можно путем толкований извлечь много такого, что будет выглядеть как относящееся к будущему».
Он резонно задавал риторический вопрос: «Мы целыми ночами видим сны и почти каждую ночь спим, так что удивительного, если иногда сон сбывается?» И все-таки одно дело – совпадения, которые подчас действительно можно принять за пророчество, а совсем другое – как в случае раскрытия преступлений. Тут о совпадении говорить не приходится. То же самое относится к вещему сну Михаила Васильевича Ломоносова.
Он возвращался на родину из Германии, где учился в университете. На судне, отправлявшемся в Петербург, Ломоносов встретил архангельских купцов. Они сообщили, что его отец около года назад ушел в море на рыбную ловлю и не вернулся. Тело его не нашли.
Михаил Васильевич вскоре увидел во сне тело отца, прибитое к островку, на котором они не раз останавливались, когда вместе рыбачили. Он рассказал о своем сне попутчикам. Когда купцы вернулись в родной город, они сообщили землякам Ломоносова об этом сне. Поморы обследовали островок, о котором шла речь, и нашли там тело Василия Ломоносова.
Об этом вещем сне писали не раз. Объясняли его обычно простейшим образом: неприкаянная душа погибшего дала о себе знать сыну. Такие представления восходят к древнейшим шаманским верованиям в странствия души. В христианском варианте они несколько видоизменились, сохранив суть.
Сошлюсь на книгу «священника и магистра» Григория Дьяченко «Из области таинственного, простая речь о бытии и свойствах души человеческой, как богоподобной духовной сущности. С приложением рассказов и размышлений, приводящих к признанию духовного мира вообще» (М., 1900). Г. Дьяченко писал: «Михаил Васильевич видел во сне своего отца, выброшенного кораблекрушением и лежавшего мертвым на необитаемом, неизвестном острове на Белом море, но памятном ему с юности, потому что он некогда был прибит к нему бурею с отцом своим. Лишь только он приехал в С.-Петербург, как поспешил справиться об отце у своих земляков и узнал, что он еще прошлою осенью отправился на рыбную ловлю и с тех пор не возвращался».
Обратим внимание на невольную, будем надеяться, подгонку событий под готовое объяснение подобных сновидений: «Душа одарена богоподобной способностью видеть будущее как настоящее и метко творить для него пристойные области».
Но что же это за способность? Приведя подобный пример, Г. Дьяченко сделал вывод: «Этот случай может быть легко объяснен как с помощью гипотезы, что душа человека во время сна может находиться в любом месте. Так и при допущении ее ясновидения, которое не ограничивается пространством».
