– Разумно – спокойно согласилась Вера Яновна – А хотела вот что… Опять же про воспитание… Про мучения Алекса: «начало и конец»… Нужны примеры! Эти… хм, «практики-техники»… Эмоциональные! Глубокие! Вот тот античный театр, куда мы скоро пойдём… Он сооружён в третьем век до нашей эры! И что представляли? Главное! Воспитание на сказаниях и эпосе. О великих героях, о славных делах и победах людей… Да, и помощи Богов, их почитании было… Даже приговорённых к заключению водили на представления… Уроки! Истории! Имена предков, уважение к ним! Вот Алёнушка сейчас работает над этой затеей Театра у нас, в усадьбе…
– Да-да! – рассмеялась Алёна Игоревна – Как только Млада появится у нас, на Волхове… её спектакль покажем… Обязательно! Талантливо! Но я сторонник более классики! В продуманном выборе репертуара, в чётком соотношении формы и содержания! Нет, и современное…, но без этой тупой эпатажности, формальности, бедности мизансцен и декораций… И Джульетта не ходила в рваных джинсиках! Тут – границы! Пусть Ромео Бродского читает, или Пастернака! Но не в кроссовках! – она уже не улыбалась – Ой, что это я… Разошлась-то! Ой, смотрите! Как это верно! Какой-то эзотерик, или буддист был этот Гераклит! Ишь! «Космос никто не создал. Он был, есть, и будет всегда».
– О-хо-хо! Да, милая! Гераклит – создатель первых идей диалектики! У него учились Платон и Аристотель, и Гегель, и Ницше, и Хайдегер. Хм, Алекс этого «Хай-гера» уважает, а диалектику – не очень… М-да… – Матвей вдруг поднял палец кверху – Забыл вчера женишкам нашим дать мудрый совет Гераклита: «Нельзя дважды войти в одну и ту же женщину»… Да-с!
– Фу, Матвей Корнеевич! Там про «воду»… – возмутилась Алёна.
– Дамочки не склонны к глубокой философской диалектике… И ироничным кувыркам мысли. Да-с. Ну уж пардонте, если шо… Всё текёть, всё изменится… И вода, и дам… Я к тому, шо дамочки – утлый сосуд… Библия!
– Фу, фу! – Вера Яновна тоже недобро сверкнула глазами, взяла под руку Андрея и они пошли намеренно вдвоём по одной стороне аллеи, намекая, что Матвею Корнеевичу и Алёне Игоревне «удобнее» пойти по другой стороне.
– А знаешь, милый, – я уже так давно не была в ауре античности, западной… И западного средневековья… Любимых мною… Вспоминаю наше «свадебное путешествие»! Тогда, в первый раз… Мальта, Сиракузы, Нотто… Помнишь? – её лицо помолодело и светилось теми поцелуями и…
– И приключениями! И победами! Наши открытия! Эхо мальтийское до сих пор отзывается в моём сердце… Мои Совы… Твоя Матрица… Наши ночи… и дни… – Андрею редко удавалось оказаться чуть сентиментальным, даже чуть взволнованным. Обычно, когда тяжёлые веки этого Рыцаря поднимались (точно забрало), выдержать его взгляд было непросто даже близким. Всевидящий печальный взгляд визионера, смотрящий не на собеседника, а внутрь его. Внутрь всего. То же было и с губами, равнодушно-брезгливый вид которых отталкивал. Зато собеседникам очень непросто было лукавить с Андреем. Изловить и высветить их, взвесить, ему не составляло труда… Понять: лёгок ты? Горяч или тёпел?
Но в те редкие минуты счастья, когда Верочка так смотрела на него, так припухали и приоткрывались её губки, он светлел и оттаивал душой. Родные, и Верочка, и пани Мария знали, что внутри, глубоко внутри Андрей Петрович любит уже более не свои авантюрные приключения, победы и даже свой Дар. Он обожает милоту своей Усадьбы, милоту близких ему по духу людей в этом Командорстве. Но сразу ещё более ощущает на своих плечах груз ответственности. Долг. Он Магистр Игры! Командор! Ему дано – с него спросят!
