Дети стали массово проситься на семейное обучение. Я и думала: что теперь? Современное образование – это всем обычным уйти из школы, пусть только особенные приходят стоять на ушах? Не назвать ли нам кошку кошкой, то есть комфортную для них школу отдельной и коррекционной? Ещё только начало октября! С нынешними законами есть заманчивая перспектива "помогать в социализации" таким до конца школы. Мотать срок, как в тюрьме, семь лет – до конца одиннадцатого класса. Такой дают за смертельную аварию. Можно, конечно, подрасти и уйти на семейное обучение, можно в училище после девятого. Но почему обычные дети, для кого предназначена эта программа, должны так прогибаться? А в жизни какая инклюзия будет? Как на Западе, где программа обычной школы и есть наша восьмая? Терпеть и всё время бояться, что люди вокруг что-то вытворят, но лечить голову их никто не сможет отправить – нетолерантно же? Это всё-таки не котики, а люди, как будут жить эти ребята с заработанной в классе репутацией? Есть работа для умственно проблемных, но там, во-первых, надо что-то уметь, во-вторых, надо прилично себя вести. Туда берут после оплёванной коррекции, но не после отсидки в обычной школе.
Про инклюзию писал ещё Льюис во второй части "Баламута". Эскадра движется со скоростью самого медленного корабля. Урок не должен напоминать пробку на МКАДе, когда все сорок пять минут класс ждёт, пока закоренелый двоечник стоит у доски с простым заданием и в итоге ничего не напишет. Хоть бы на место его посадили думать, а другой бы пока другое решил. Я за максимально возможное разделение по группам. Перерос группу? Перешёл в другую без проблем. Клеймо на человеке? Ой, как будто никто не заметит, что в сильной группе он не справляется.
Я стала рассказывать светлому о спецшколе, где училась. Говорила, что там очень хорошо: много внимания ему, такому неординарному, учиться легче, можно получать пятёрки, хвалить будут. Так постепенно его уговаривала. А рыжего – как хорошо учиться дома. Думала, это когда-нибудь выстрелит, деточки сами устроят скандал дома на тему "хочу на другую форму обучения". Оказывается, они это смогли понять, развитие нарушено, но говорить и понимать речь умели. Но никаких изменений в поведении не было, по-прежнему мешали всем, их даже стали бить, наши и из других классов, ибо надоело.
Уже в конце ноября нам сказали, что эти двое больше не будут ходить сюда. Ура? Ура-то ура, только неизвестно, вдруг их перевели не куда положено, а в другую общеобразовательную школу, с гордой уверенностью, что здесь все злые и их уникальных деточек не оценили.
Объекты для травли исчезли. Некоторое время боялись, что появятся новые, но не случилось. Первое сентября я не любила по другой причине. Это была репетиторская поэма. Училась я нормально, но родителям хотелось лучшего. Решили, что кашу маслом не испортишь, и наняли мне репетиторов по нескольким предметам. Для пятёрок. Мама так и не пошла на работу, говорила, что меня надо максимально развивать. Все мои дни были расписаны, я жила словно не дома, а каком-то режимном учреждении. Хотя даже в армии и в тюрьме есть личное время и никто в душу не лезет. Любое время без занятий считалось безвозвратно потерянным, мне постоянно внушалось, что я должна оправдать мамину жертву, которую не просила. Каникулы? "Каждая минута без новых знаний откатывает мозг надолго назад" – фраза, которую трудно забыть. Поэтому я была обязана заниматься каждый день, чтобы ничего не забыть, мама всерьёз считала, что за свободное лето ученик забывает шестьдесят процентов изученного за год. Серьёзно? Такому ученику надо к психиатру, это самый настоящий маразм! Если человек забывает больше половины, то как он вообще живёт? Другое дело, что плохо учился весь год, но там нечего особо забывать, там и не знал.
