– зайчика и волка (волком был, конечно, Гоня, потому что он умел хорошо выть и кусаться);
– кота и мышку (это то же самое, но надо не выть, а остервенело мяукать);
– просто веселую игру (нужно бегать и смеяться).
Тетя Люся тоже пыталась участвовать в играх, вернее, мешать, так как бестолково путалась под ногами, ахала, беспокоилась, что дети переломают мебель и себя, и умоляла остановиться. Наконец, волевым решением тетя постановила всем отправляться на прогулку. Упаковав малышей в куртки и шапки и попутно перепутав что кому надевать, Люся вытащила детей на улицу, причем Гоня гордо вышагивал в розовой шапке с цветочками и левом ботинке на правой ноге и правом на левой, а Яне досталась мальчуковая кепка с машинкой, чему она была очень рада.
Двор был странным и незнакомым. Привлекательным и интересным, как показалось Яне. Тревожным и опасным, подумал Гоня. Здесь даже качели скрипели по-другому, настороженно. А деревья были выше и красивее, чем в родном дворе, решила Яна. И лесенки на детской площадке так и манили. Нет, мне здесь решительно не нравится, сделал вывод Гоня. Но тетя Люся, не ведающая о детских размышлениях, тащила малышей вперед.
За время прогулки произошли следующие события: Гоня орал и не хотел идти во двор; Яна упала и вымазалась в грязи; Гоня потерялся; Люся и Яна бегали и искали Гоню; Гоня нашелся в песочнице; Яну облаяла соседская собака, и она плакала; Гоня гонялся за вороной; Яна чуть не грохнулась с качелей; Гоня делал «пык-ко» со ступенек и упал; Яна и Гоня нашли лужу и бросали в нее камни; Гоня орал и не хотел уходить домой.
За прогулкой последовал обед, наскоро и неумело приготовленный тетей из чего бог послал, но съеденный, тем не менее, с аппетитом. А вскоре после этого появилась, наконец, мама, немного встревоженная разлукой, но сразу успокоившаяся при виде целых и невредимых отпрысков. Увидев ее, Гоня немедленно и громко заорал, высказывая обиду и недовольство ее долгим отсутствием. Однако, скоро он замолчал, утешившись шоколадкой и баночкой мыльных пузырей, заботливо припасенных мамой.
Эти пузыри они выдували с Яной по очереди по дороге домой, пока шли к метро, а в метро мама пузырек отобрала, чтобы они людей не перепачкали. В вагоне Гоня немного подремал под мерный стук колес, а Яна спать не стала, потому что она взрослая, а сидела и рассматривала картинки на стенах. Такие странные картинки – люди на них счастливые, улыбаются, а занимаются ерундой какой-то: кто на таблетки любуется, кто среди кучи ботинок на полу сидит, а один дяденька глаза выпучил и делает вид, что летает, а вокруг него разноцветные баночки. В общем, ничего не понятно.
Дорога была недолгой, и скоро все они оказались дома, где еще раз пообедали, а заодно и поужинали, а потом пришла Вера с занятий, и папа с работы, а вечером зашли дедушка с бабушкой, которая уже успела вернуться из санатория с поправленным здоровьем. Бабушка, как всегда, принесла вкусные пряники и мармелад, а дедушка подбрасывал Гоню высоко-высоко, до самого потолка. И Яна подумала, что нет ничего лучше таких вечеров, когда вся семья собирается вместе. А Гоня ничего не думал, потому что визжал от восторга, пока летал.
Когда Яночка засыпала, до нее донеслись обрывки разговора родителей о «хулиганах, которые разнесли Людмиле всю квартиру», но она не поняла, о каких хулиганах идет речь и зачем Людмила пустила их к себе. Однако, сил прояснять этот вопрос уже не было. Рядом в своей кроватке громко сопел Гоня, раскинувшись во сне и обняв одной рукой куклу Галю – Яна иногда разрешала ему брать ее с собой в постель. Решив отложить расспросы до утра, девочка сладко зевнула, свернулась калачиком и заснула.
