Сонатное аллегро - страница 16

– Ребята, давайте по третьей? – засуетился Серый, подозревая продолжение конфликта.

В момент обостренности чувств легко незаметно пройти точку невозврата в многолетних дружеских отношениях. В тот самый момент, когда будут сказаны все горькие слова, выплеснуты недовольство и невольные обвинения, когда обнажится слабость души, которую нельзя будет простить невольным свидетелям.

– Прав ты, Алешка. Во всем. Всегда прав. Мы с Машкой хорошую жизнь прожили. Все у нас сложилось как-то… а Алена… недостижимая высота. Идеал. И согласись она тогда, мне пришлось бы всю жизнь втягивать живот и пытаться соответствовать.

– Да уж! Возможно, стал бы ты писателем. Мировой бестселлер «Как не облажаться со своей женой». Или нет! «История моих громких провалов».

– Да ну тебя, – сердито буркнул Сашка, – такой день, а ты все шутки шутишь. Давайте помянем. – Он поднял стаканчик вверх.

– Действительно, Алексей Михайлович всегда чудесным образом оказывается прав, – выпив, задумчиво произнес Сергей. – В юности нам кажется, что любовь и брак – это такой вечный карнавал. Много музыки и света, а на самом деле все оказывается не так. Со временем уже не хочется лаковых штиблет и отутюженных стрелок на брюках, а нужны удобные тапочки и чай с мятой, и обязательно по особенному рецепту и с тем количеством меда, как ты любишь.

Алексей смотрел на своих старых друзей, и долгое время их дружбы пролетало на его мысленном экране. Они были совершенно разные внешне, по характеру и темпераменту, по отношению к жизни и друг к другу. Что их столкнуло вместе? Стечение обстоятельств, или положение звезд на небосводе, или могучая длань коменданта мужского общежития технического института, куда однажды поступив, они оказались в одной комнате? Им пришлось строить отношения, чтобы впоследствии возвести их на пьедестал под названием «мужская дружба». Алексея всегда внутренне коробила такая близость. Невозможность уединения и размышлений над увиденным или прочитанным, принимаемые на смех его рассуждения.

– У нашего Лехи всегда был необычный взгляд на вещи. Свои секреты, которыми он никогда не делился с товарищами, – задумчиво сказал Сашка. – Правильно это или нет?

Саша вопросительно посмотрел на друзей. Алексей напрягся: если они все знают, как дальше ему быть? И быть ли тогда вообще?

– Давайте уже собираться. Темнеет, да и погода портится, – захлопотал Серый.

– А поехали ко мне? – вдруг предложил Сашка. – Машка моя рада будет. Сто лет уже не виделись. На стол накроет. Только она болеет постоянно последнее время… но она обрадуется.

– Не сто́ит, пожалуй, беспокоить нездорового человека, – ответил Алексей, – да и устал я.

– Поехали-поехали, – поддержал товарища Сергей, – ты же сейчас совсем один остался. Тебе трудно будет…

– Спасибо. Рано или поздно все равно нужно к этому привыкать. Вот сейчас и начну. Да и Марта скучает.

Они дошли до кладбищенских ворот.

– Ну, смотри сам. Если что, сразу звони, – пожал на прощание руку Алексея Саша. Сергей хлопнул друга по плечу, и трое разошлись в разные стороны.

С годами дорога жизни каждого становилась все более уединенной и узкой. Сначала – это магистраль, где толпятся друзья и знакомые. После – хорошая проселочная дорога, на которой уже люди не теснятся. Они свободно и легко шагают, выкристаллизовываясь из совместных интересов, понимания окружающего пространства и норм поведения. Дальше дорога переходит в тенистую лесную тропу, где уместятся три-четыре человека один за другим – встречаясь по старой памяти и продолжая бесконечную беседу. А дальше? Козья тропа через болота? Все известно наперед. Обыденно и скучно. Может быть, если бы тогда были сделаны эти полшага… Алексей вздохнул своим мыслям и поежился от ветра, задувшего из подворотни. Он наклонил голову и, вглядываясь в землю, медленно пошел дальше…