– В нашем городе нормальных нет, – уверенно сказал кучерявый коротышка, дожевывая свой хлеб и возвращая Маранте пустую чашку. – Все чокнутые.
– Ах, да, «чокнутые»! – Викланд кивнул и ему.
Несговоров опустился на корточки, поставив чашку рядом. Он чувствовал тошноту и слабость, изнутри жгла боль.
– Что они с вами сделали? – тихо спросила Маранта, опускаясь возле него и выразительно поглядывая на белую дверь. Он догадался, что она видела, как он оттуда вышел.
– Я был на приеме у Кудряшова, – признался Несговоров.
– Боже!.. Теперь я понимаю. Это, наверное, был сплошной кошмар!..
– Вы видели Кудряшова? – удивился Викланд. – Но это невозможно! Я пытался с ним беседовать, но мне отказали, потому что он три месяца тяжело болен, лежит разрезанный в госпитале…
– Да он за границей давно! – вклинился коротышка.
– Стащил наши денежки и тю-тю! – прохрипела со стороны театралка. – Где моя пенсия?
По накопителю пронесся шумок.
– Давайте расскажем всем, что произошло вчера вечером возле театра! – предложила Маранта Викланду с непонятным для Несговорова воодушевлением. В ее глазах полыхал огонь.
– Да-да, – охотно согласился Викланд. – Но я не должен. Это было бы вмешательством в ваши внутренние дела. Я уполномочен только наблюдать. Наблюдать, чтобы соблюдать! У вас не все хорошо с правами человека, нет? – обратился он к Несговорову, заминая неловкий каламбур.
– Он еще не знает вчерашнего! – с той же значительностью сказала Маранта.
– Кисель вместо мяса! – скрипнул в углу тонкий пропитой голос. – Вот ваши права!
Это ворчала уже знакомая Несговорову нищенка в шубейке. Сидя на полу с широко раскинутыми ногами в спущенных чулках, она грязной ручонкой полоскалась в чашке с супом, пытаясь что-то выловить. Рядом пировал недавний ее обидчик – горбун с костылем.
– Заткнись, мать! – цыкнул на нищенку кучерявый староста, обладавший острым чувством справедливости. – У тебя и на кисель прав нет! В следующий раз ничего этой мрази не наливайте, – наказал он Викланду. – Ни ей, ни ее хахалю! Они в очереди не стоят.
– Да-да, – привычно кивнул Викланд, прибавив с юмором: – Это будет нелегко!
Горбун оторвался от еды и угрожающе уставился туда, где сидел кучерявый. Внезапно он вырвал чашку у своей соседки и швырнул ее в кучерявого вместе с остатками супа.
Задетые и перепачканные люди повскакивали с мест. Возник переполох.
– Уходили бы вы отсюда! – прокаркала Викланду с Марантой старуха-театралка. – Одно беспокойство от вас.
Откуда-то раздался оглушительный свист. Маранта стремительно поднялась и с грохотом поволокла к выходу пустой котел, по дороге ловко собирая использованную посуду. Опомнившийся Несговоров подхватил котел с другого боку. Викланд, с любопытством озираясь, поспешил за ними.
– В этой очереди тоже есть кудряшовцы? – озадаченно спросил он, когда выбрались на воздух.
– Что делается, смотрите! – воскликнул Несговоров.
У крыльца полукругом стояли солдаты в камуфляже, в касках, с огромными щитами и дубинками в руках. Они плотной цепью отрезали башню от непривычно многолюдной и шумной площади. Это уже не походило на деловитую толпу в базарный день: народ был чем-то взбудоражен, чего-то ждал, слышались задиристые возгласы и брань. Но солдаты, судя по всему, не собирались охранять башню от уличных смутьянов – напротив, их щиты воинственно глядели внутрь полукольца, прямо на Несговорова, Маранту и Викланда.
