Да только я-то был не мальчишкой, охочим до приключений. Сейчас меня трудно было соблазнить одной лишь упругостью и размерами полусфер. С той поры, когда я упал в жадные объятья Алевтины, я кое-что на своём веку повидал. И женат был, и любим неоднократно, да и сам не терялся.
Работа моя была связана с командировками, а командировки – с риском для жизни и стрессом. А со стрессом как лучше всего бороться? Вот именно… Да и, к тому же, сейчас голова моя другим была занята. И бодрость телесная оставляла желать лучшего. В общем, не ко времени были её ласки.
Алевтина обработала мне рану. Зашивать не стала, хотя в прошлый раз шила по свежачку. Сейчас всё промыла, намазала вонючей мазью Вишневского и замотала голову, как герою Шипки.
– Ну, хорошо, как же тогда, если не Аля? – поинтересовался я.
– Алевтина Валерьевна, для начала. И почаще. И с улыбочкой.
– Аля, милая, – нахмурился я, – экономь бинт и не отвлекайся. Не делай мне шлем космонавта, умоляю. И так от меня разит, благодаря твоим благовониям, так ещё и голова будет, как бочка.
– Не бойся, будешь первым парнем на деревне, – ухмыльнулась она, завязывая на бинте маленький узелок. Завтра на перевязку. А за «Алю» придётся отвечать по всей строгости.
– Не часто перевязка?
– Могу и чаще. Ты про строгость понял?
– Алечка, я не только понял, но и представил всё, как наяву.
Она засмеялась, откинула голову и красные губы её задрожали, обнажая белоснежные зубы.
– Ты к вечеру ближе приходи, – отсмеявшись, сказала она. – От работ я тебя освобождаю, но не от благодарности. Ты понял? Сегодня у меня дела, а вот завтра вечер свободный.
– Понял, конечно. Считай, что вечер уже занят.
Сегодня к ней тётка приехать должна была. Поразительно, какие мелочи в памяти всплывали, невероятно, просто. Если это какое-то вещество, то от желающих попробовать на себе отбоя не будет.
Внезапно в дверь ударили. Вернее, её просто толкнули, но она оказалась закрытой.
– Ну, ладно, хорошо, раз понял, – кивнула Аля и повернулась к двери. – Кто там?
Раздался нетерпеливый стук. Когда она успела запереть дверь? Во, даёт!
– Открой! – раздался глухой мужской голос.
– Минуточку! – холодно и не особо дружелюбно ответила Алевтина и процокала каблуками в сторону двери.
Ключ в замке лязгнул, и ровно в тот же миг дверь стремительно отлетела, чуть не прибив фельдшерицу. Она вскрикнула и едва успела увернуться.
– Чё запёрлась? – рыкнул, появившийся в проёме здоровенный черноволосый мужик.
Помимо чёрных волос у него были огромные, как у панды, чёрные круги вокруг глаз и здоровенный распухший шнобак, заклеенный пластырем.
– Боз! – прорычал он, переводя взгляд с меня на Алю и обратно.
Здоровый хряк, я уже и забыл, каким он был крепким…
– Ох, Мурадян, – покачал я головой. – Плохие слова говоришь, некрасивые. Впрочем, что можно ждать от такого тупого мудака, как ты?
– Загрызу, сука! – захрипел он и рванул ко мне.
Положение у Мурадяна было изначально более выигрышным. Он находился в двух шагах, готовый к броску, а я сидел на кушетке в неудобной, надо отметить, позе, да ещё и Алевтина тут мельтешила. Он навис надо мной, в позиции нападающего, а я в позиции обороняющегося. Ясно, что он решил реализовать преимущество.
Тупой-тупой, но на животном уровне чувствовал, когда можно совершать бросок. Чисто инстинктивно, как зверь. Неподготовленный, застигнутый врасплох противник – что может быть лучше? Особенно, когда традиции, недавнее унижение и привычка доминировать вытесняют из головы даже тот минимальный здравый смысл, которого и так-то немного было.
