Мой же профессиональный взгляд цеплялся за детали внешнего вида поселка. Все было так, как говорил полицейский: это место застряло в межвременье. Слишком много, даже для такого депрессивного населенного пункта, осталось из прошлого. Здесь почти не встречались современные павильоны. Все сетевые магазины размещались в зданиях советской постройки. Был раньше такой стиль магазинов с большими окнами. В простонародье их называли «стекляшками». Так вот: тут он доминировал в коммерческой архитектуре. Помимо магазинов осталось много наследия из девяностых в виде ларьков с маленькими зарешеченными окошками. Все они работали, а люди в них что-то покупали. Если бы я был режиссером, то счел бы, что лучшей натуры для съемок фильмов про девяностые просто не найти.
Должен заметить, что здесь наблюдались и очень достойные образцы богатого прошлого. Я встретил гранитного льва, охраняющего вход в библиотеку. Сделан он был с приличной детализацией. Его грива имела разделение на прядки. На лапах выделялись когти, а из пасти торчали клыки. Далее мне попались гранитные шахматные фигуры высотой по пояс, выстроившиеся в рядок перед зданием, на котором висела табличка шахматной школы. Неподалеку от здания администрации, в небольшом парке, зажатом промеж двух улиц, мне предстала еще одна гранитная инсталляция – старинный фонарь в два человеческих роста. Очень изящный, со множеством деталей и резьбы. Под ним стояла скамейка на двух человек, при взгляде со стороны на которую нельзя было сказать, что она каменная.
После знакомства с достопримечательностями Гранитного мое отношение к местным жителям изменилось. Поубавилось столичного гонора и уверенности, что все таланты давно покинули провинции, оставив здесь людей маргинального образа жизни. Я начал видеть в них трудолюбивых гномов, живущих в горе.
Я вышел к зданию администрации. Внутрь парка в этом месте вдавалась подкова, выложенная серой плиткой. По центру небольшой площади расположился тот самый гранитный стол и два стула друг напротив друга. На столе по центру стояли гранитные часы с настоящим циферблатом. Они показывали правильное время. Никого рядом не было, и я решил внимательнее рассмотреть достопримечательность.
Предметы были крупнее обычной домашней мебели. Если в высоту – совсем немного, то в остальном превосходили раза в два. Это делало их более основательными и надежными с виду. Я провел рукой по стулу, чтобы убедиться, что он не грязный, и сел. Камень холодил тело, не рассидишься. Поднялся и обошел вокруг. На сиденьях стульев виднелись потертости и на столе тоже, но в целом никаких вандальных проявлений. Я просто представил себе подобный ансамбль в областном центре. Там он не смог бы сохранить первозданность такой продолжительный срок.
– Интересуетесь восьмым чудом света? – раздался со спины голос.
Я резко обернулся.
– Да, удивительная вещь. Четыре десятка лет, а почти как новая. – Я постучал ладонью по каменной столешнице.
– А что будет камню-то? – усмехнулся мужчина.
Он положил на стол папку и поставил гранитный стаканчик с двумя шариковыми ручками. Рядом с нами как из ниоткуда возникли пять человек – трое мужчин и две женщины. Мужчина с усами сел на стул, отстранив меня. Я отошел, заинтригованный предстоящим действом. Неужели это то, о чем говорил полицейский: подписание контрактов?
Тот, что пришел с папкой, сел на стул напротив усатого мужчины и подтянул рукава. Оба уставились на часы. Когда секундная стрелка перешла через двенадцать часов, мужчина с папкой вынул ручку из стакана.
