Я стеснялась своей груди и старалась быстро переодеться в углу, стоя спиной к девчонкам.
– Власова, ты что там в углу делаешь? – по привычке стала приставать Ленка. – Небось, вату в лифчик набиваешь?
Девчонки прыснули, парни загоготали.
Я залилась краской стыда и злости.
«Ах, вату, значит? А у самой два прыща из-под майки торчат!» – гневно подумала я и резко развернулась к Ленке лицом прямо в расстёгнутой школьной блузке.
Внезапно все замолчали, кто-то ахнул от неожиданности. Парни за перегородкой почему-то тоже замерли. Ленкино лицо перекосило от недоумения и удивления, она прикрыла рот рукой и не смогла выдавить ни слова. Я медленно, торжествуя победу, застёгивала блузку и, не моргая, смотрела в упор на Ленку.
Колобок
Колобок – это я, хотя внешне так и не скажешь.
Мы с классом ставили какую-то сценку, колобком быть никто не хотел. Я втайне мечтала о сцене, даже не подозревая этого. В шестом классе я ещё стеснялась своей внешности: ноги-спички, тонкий, слегка съехавший хвост на голове, который я делала себе каждое утро. Уши немного оттопырены, одно чуть больше другого. Это в дедушку по папиной линии.
В общем, в шестом классе я не блистала. Плюс к этому была высокая конкуренция. Я каким-то чудом оказалась в элитной немецкой школе города Душанбе. В моём классе учились дети разных начальников, но не самые одарённые. Одарённые учились в классе «А», а мы в «Г».
В пятом классе нам выдали «сильного» классного руководителя с высокими амбициями. Нас нужно было «подтянуть», потому что мы разболтались, пока наша учительница в начальной школе была в декретном отпуске.
Галина Ивановна взялась за нас сразу, с пятого класса. Мы должны были участвовать во всех мероприятиях и везде побеждать. Побеждать не очень получалось, но мы старались. Собирались в подсобке её биологического кабинета и обсуждали стратегии побед. Я тоже собиралась, но больше отмалчивалась, разглядывая многочисленные цветы в горшках и препараты в стеклянных банках.
Кабинет Галины Ивановны был лучший в школе, подсобка ещё лучше. Все биологические сокровища хранились там. Посередине стояли две парты и образовывали квадратный стол. Актив помещался вокруг стола, все остальные, кто не помещался, располагались на стульях, взятых из кабинета, вторым кругом.
На очередном сборе все спорили о предстоящем выступлении. Галина Ивановна предъявила готовый сценарий. Мы сникли, идея с «Колобком» почти никому не понравилась, некоторые смелые слабо высказывали свое мнение, я соблюдала нейтралитет. Я очень любила Галину Ивановну, а она почему-то верила, что у меня всё получится, и ставила мне завышенные отметки по биологии. Видимо, старалась поднять мою самооценку. Я недоумевала и каждый раз стыдилась, получая пятёрку.
Обсуждение актива зашло в тупик, никто не хотел быть Колобком. Тут я не удержалась и тихо сказала:
– Давайте я буду, раз никто не хочет…
Ребята радостно оживились и загудели. Тут же пошли обсуждения, как сделать из меня Колобка. Я поняла, что лечу в чёрную, как ночь, пропасть. Отступать было некуда. Мне предложили надеть большую куртку какого-то дедушки, 54 размера, подвязать её снизу, а внутри набить тряпками. Ноги решили оставить тоненькими, так смешнее. Кажется, это был КВН, им тогда все увлекались: и школьники, и студенты.
Проходило всё в большом спортивном зале, где до окон два человеческих роста. Было свежо и прохладно, ещё не топили. Мы сидели на низеньких спортивных скамейках вдоль стен. Те, кто выступал, выходили в центр зала. Собралась вся средняя школа. Я ждала своей очереди. Чтобы не выдать идею, тряпками меня решили набить перед самым выходом на сцену. Я сидела под бело-голубым гобеленовым покрывалом и тряслась то ли от страха, то ли от холода.
