Закончив, юная целительница сделала маленький узелок, обрезая нить, что неестественно выделялась на естественном цвете кожи. Стоило Этне наложить целебную кашицу из перетертых трав на зашитую рану, накрывая ее тугим слоем повязки, как тяжелое дыхание воителя стало более размеренным и тихим. Сложно было сказать, ощутил ли он весомую разницу после полученной помощи, но теперь, по крайней мере, силы к нему будут возвращаться быстрее.
– Отличная работа, Этна. Приберись за собой и приходите есть. Не думаю, что он еще готов отправляться обратно, – раздав указание, Калисто покинула комнату, ничуть не смутившись того, что так грубо говорила о незнакомце в его присутствии. А вот Этну такие слова немного смутили.
Собрав ступку и прочие вещи, используемые для лечения, целительница отошла к столу с тазом, где принялась мыть испачканные предметы. Она не смотрела на воителя, только слышала его успокоившееся дыхание и думала о том, что это первый незнакомец, который не отшатнулся от нее, увидев шрамы. Было неясно, о чем думал незваный гость, который продолжал хранить излюбленное молчание, привычными движениями натягивая на сильное тело одежду.
– Как тебя зовут? – негромко поинтересовалась она, на миг повернувшись к юноше, прежде чем вернуться к мытью пестика. Целители, обычно, не спрашивали имен тех, кого лечили, но сейчас в комнате было слишком тихо и слишком неловко. Хотелось прервать эту тишину хотя бы таким банальным вопросом.
– Андерс, – отозвался тот, в этот момент взглянув на свою собеседницу, кажется, не слишком заинтересованный в беседе. По крайней мере, в ее имени так точно. Больше всего сейчас его интересовало надевание нагрудного доспеха. На втором месте по интересам были грязные волосы.
– Почему ты не обратился за помощью к вашему целителю? – закончив с посудой и оставив ее около таза, Этна повернулась лицом к собеседнику, вытерев руки о полотенце, которое лежало рядом с ее оставленными перчатками. Восток был второй стороной после Юга, где жили не только коренное население, но и другие люди, целители. А учитывая деятельность воителей помощь лесного народа там была очень кстати.
– Он занят постоянно. Мой наставник сказал, так будет быстрее, —глаза цвета миндаля задержались на чужом лице и на какое-то мгновение целительница подумала, что перед ней нормальный человек, способный испытывать чувства. Но спустя секунду он вернулся к надеванию плаща, разрушая это впечатление. – У тебя красивые шрамы.
Этна не знала, что поразило ее больше: внезапная разговорчивость Андерса или то, что ее уродство назвали красотой. Смутившись и не зная, что делать, она отвернулась, хватая мокрую посуду и начиная вытирать ее полотенцем, украдкой глядя на собственные обнаженные кисти, покрытые вереницей шрамов. Первый комплимент за всю ее жизнь. Неужели ему и правда нравятся эти следы?.. Или это пустые слова вместо благодарности?
– Спасибо, – спустя время произнесла молодая целительница, начиная убирать по местам чистые предметы, но при этом не смотря на воителя. Слишком нереальным казались его слова.
– Шрамы – это украшение самой Гёдземы, – вновь нарушил тишину воитель, произнеся имя своей покровительницы с трепетом и любовью. Кажется, только к той, что в древности своими руками закалила свое сердце металлом, воин мог испытывать хоть каплю забытой любви.
***
Обычно, целители редко кормили своих "гостей", но Андерс был одним из тех случаев, когда лесной народ так поступал. Возможно, виной тому то, что он с ужасными ранами один дошел до них от самых гор.
