Спящая в огне - страница 6

Прежде чем покинуть маленькую комнату, Андерс помыл свои волосы как мог и теперь те влажными прядями липли к очерченному подбородку. Про обувь он так и не задал ни единого вопроса, несмотря на то, что ему было непривычно чувствовать прохладные деревянные доски под ногами. Этна, в свою очередь, не попросила его оставить оружие в комнате, слишком заинтересованная им, украдкой бросая взгляд на простую, ничем не украшенную рукоять.

Всю недолгую дорогу до столовой Этна думала о том, что ее шрамы в чужих глазах являлись красотой. Нереально. Чарующе. Невозможно. Она сама никогда не считала себя красивой, иногда завидуя другим девушкам. Никто никогда не говорил ей о том, что ее глаза похожи на безлунную ночь, а кожа нежнее любого шелка. И вряд ли кто-то скажет ей об этом. Но целительница до сих пор чувствовала теплоту в своем сердце от слов воителя. И постаралась запомнить это чувство как можно лучше, чтобы, глядя на шрамы, вспоминать о нем. Разжигать этот маленький огонек и греться.

Столовая представляла собой небольшой зал с широкими окнами, сквозь которые пробивался теплый дневной свет. Легкий прозрачный тюль колыхался от слабых порывов ветра, проникавшего сквозь открытое окно. В воздухе витал аромат горячей еды, а сидящие за столами переговаривались, черпая ложками сытный обед. Стоило двум молодым людям появиться в проеме, как на один миг разговоры стихли и все взгляды устремились на них. Ученица целительницы показала всем приветственный знак, склонив голову, а ее спутник весьма неумело и с запозданием повторил приветствие. Он был бесчувственным человеком, но отнюдь не тупым, чтобы не догадаться, что это значит.

Все собравшиеся, будто по команде, показали такой же знак, пришедший из древних и забытых рун, обозначающий их покровительницу. Но уже спустя секунду все вернулись к своим тарелкам и разговорам, хотя дети, которые сидели за отдельным столом и которых еще не посвятили в ученики, с любопытством смотрели на чужака, изучая его.

Этна уверенным шагом направилась к столу, за которым обедали ученики. Августа переговаривалась с Амосом – темноволосым и серьезным юношей, не упуская лишней возможности подарить ему свой взгляд. Тот, к слову, не без удовольствия его ловил и именно в эти секунды неприветливые черты лица разглаживались, а в некрасиво-серых глазах мелькали огни. На против парочки сидели двое близнецов – девушка и парень. Их лица имели одинаково лукавое выражение, отражающееся не только в голубо-серых глазах, но и в форме полных губ. Волосы у сиблингов были темно-русые: у Валериана были короткими, непослушными прядями вихрясь на голове, а у Виолы достигали середины шеи, но не вихрились, лежа в прическе более аккуратно. У обоих близнецов были острые скулы и точеный подбородок, и когда те не улыбались, то выглядели довольно воинственно. Настолько, насколько вообще могут выглядеть люди, не державшие ни разу в руках оружия.

Все присутствующие в просторной столовой были одеты в свободную одежду всех оттенков леса. Этна и Андерс были единственными, кто немного выделялись из толпы – первая своим плащом, который в спешке забыла снять и перчатками, которые не снимала при других без необходимости; а второй тем, что его одежда в целом не была лесного оттенка, так картину еще и добавляло оружие на бедре, которое всех неизменно привлекало.

– Это Андерс. Это Августа, Амос, Валериан и Виола. Садись, – представив всех сидевших за столом воителю, целительница устроилась на лавке рядом с Августой. Все уже и без того знали, что в их Доме появился временный гость, поэтому ничуть не удивились его появлению. Ученики дружелюбно отреагировали на знакомство, а вот сам воин ограничился кивком, садясь рядом с Этной. Если ему и было неловко среди них, то он этого не показывал. Повторяя за молодой целительницей, Андерс придвинул к себе пустую миску, накладывая в нее густое овощное рагу, беря хлеб из небольшой корзинки и приступая к еде. Опять непривычно. Там, где бушует жестокий холод, растительной пищи не водилось, а посему пробовать здешнюю еду было крайне странно. Но вкусно.